Я поднял с пола папку, еще раз глядя в кошачьи глаза девушки.
Нет. Мне нельзя.
Всем нутром я чувствовал, что никогда и ни за что не должен подбираться к Мелиссе Харт.
Я получу слишком сильный кайф, ломая ее. И буду делать это, потому что я чудовище.
Поэтому лучше остановиться сейчас. Лучше оставить ее в покое.
Я должен бороться с собственными демонами. Я должен управлять ими, а не они мной.
Я не сдержался.
Чарли достал мне больше информации о Мелиссе, и, проезжая мимо одной из ее любимых кофеен, из панорамных окон которой открывался потрясающий вид на небоскребы Нью-Йорка, я не смог не зайти внутрь. Там девушки не было (не удивительно), поэтому с чувством легкого разочарования я заказал себе латте и уселся в самый темный и дальний угол кофейни, закрывшись ноутбуком.
Нужно было ответить на утреннюю корреспонденцию. Почему бы не сделать это здесь?!
Прошел, наверное, час, кофе давно остыл, люди приходили и уходили, но каждый раз я вздрагивал, когда кто-нибудь входил в кофейню. Мне хватало одного взгляда, чтобы понять, что это была не Мелисса.
Но желание увидеть ее вживую было так велико, так непостижимо и непонятно мне самому. Это дурман, наваждение. Не иначе.
Я должен был увидеть ее и понять: это просто обычная девушка. Да, красивая, каких миллионы. Она не достойна даже того, чтобы я мстил ей, да и, если честно, мне было плевать на эти выборы. Ну не стану я сенатором, найду другой способ помочь людям. Благотворительность, например. А вот Деймон злился, и творил с моей жизнью все, что хотел.
Я читал письмо от партнёра из Дубай в тот момент, когда в кофейню вошла она: девушка куталась в светло-коричневое пальто, пухлые губы дрожали от холода, на волосах сверкали снежинки.
Я чувствовал себя идиотом. Маньяком, который выслеживает свою жертву, и влюбленным мальчишкой одновременно. Это щемящие чувство в груди можно описать только так.
— Мне, пожалуйста, капучино с корицей, Томас, — она улыбнулась бариста своей обезоруживающей улыбкой, и я понял, что уже минуту, как жму на одну кнопку на клавиатуре. Залип. Залип на ее волосы, румяные щечки, голубые глаза.
— Все, как всегда, Мелисса. Ты писать? — спросил он, когда девушка тоже поставила ноутбук на стол, расположившись у окна.
— Ага. Много нового материала, — она разделась. На ней были джинсы, обтягивающие ягодицы. Упругие, сочные… И розовый свитер с V-образным вырезом. Не сильно глубоким, однако, как раз таким, какой и вызывает наибольший интерес у мужчин — всего не раскрывает, но оторваться невозможно.
Следующий час я пялился на нее, делая вид, что не пялюсь. На самом деле девушка даже не замечала меня. Она была полностью поглощена работой и совсем не походила на дьяволицу, которой нравится рыться в грязном белье. Она время от времени мечтательно смотрела в окно и попивала кофе, пока я то имел ее во всех позах, то хотел прижать к себе и согреть — она все время обнимала себя руками, видимо, мерзла.
Время поджимало, мне нужно было идти на встречу. Мой план провалился. В жизни Мелисса оказалась куда более притягательной, чем на фотографиях. Сладкая девочка. Я чувствовал. Я хотел, но… я не стал.
Перед глазами помелькала сцена: я захожу в наш с Лидией номер, она лежит на полу, на ее шее красуется лента, пустые глазницы смотрят в потолок.
Едва представив себе мисс Харт в таком же образе, я заледенел от ужаса и отвращения.
Нет. Я не могу. Я сломаю ее. Даже если не я, то Деймон сделает это. Он вообще не должен о ней знать…
Я забуду ее. Обязательно забуду. Она никто, жалкая писака, пытающаяся привлечь к себе внимание. Все. Хватит.
Но уходя, я оставляю свой пиджак официанту и тихо прошу об одном одолжении. В карман я положил записку, которую она наверняка даже не найдет.
А потом направляюсь к выходу.
Мне стоит всех моих сил, чтобы сдержаться, когда я прохожу мимо девушки и улавливаю цветочно-фруктовый аромат ее духов, от которого текут слюни.
Зверь внутри меня бьется в голодной истерике, желая отщипнуть свое.
Нет. Уходи! Проваливай от сюда! Ты убьешь ее. Убьешь.
Ты не такой, как твой отец, Кай. Ты не убийца.
ГЛАВА 4
Холодный ветер касается моей кожи, когда сижу на краю кровати, прижав колени к подбородку. Окно открыто напоминало мне о том самом окне в Австрии, в которое я выпрыгнула, не побоявшись упасть носом в снег и получить обморожение. Состояние аффекта.
Я медленно провела пальцем по шрамам на своих запястьях. Их оставил мне Кай, и столько раз целовал после. Ну что он за человек? Как можно быть настолько противоречивым?!