Чуйка, это результат большого вычислительного процесса. Подсознание уже просчитало, что там, за углом, тебя ждут неприятности. Поэтому ты чуешь, что оттуда начнут палить. Или, например начинаешь более пристально всматриваться в определенные окна, потому что чутье подсказало, что там может располагаться противник, но на самом деле, твое подсознание уже нарисовала настоящую модель поля боя, подставив себя на место неприятеля и просчитав, какой сектор для наблюдения открывается. Как и где лучше расположиться. Какие окна более удобны для везения снайперского огня, а где можно было бы расположить отвлекающий пулемет в проходе, в глубине здания. Подсознание лишь подсказывает вероятность, дальше все равно решать тебе, прислушиваться к чутью и обходить стороной, чтобы лишний раз не рисковать или же переть на пролом, забив на то, что там себе насчитало твое чутье. А уж оправдался прогноз или нет, покажет лишь суровая реальность.
Полноценное профессиональное чутье формируется десятилетиями, причем исключительно через работу. Изучал, отрабатывал, видел, как отрабатывают, учил других, разбирал ситуации и прорабатывал их на занятиях. Но лучше всего учит боевое применение. Когда ты сам участвуешь в моменте и ошибка может стоить жизни. Вот тогда чуйка вырабатывается по-настоящему. У тех, кто всю жизнь сидит в теплом кресле, чуйке взять неоткуда.
Моя же, сразу завопила, стоило мне приоткрыть дверь на кухню. И я прекрасно понимал почему. Свежие свечки были только-только потушены и фитиль еще тлел. Пар, идущий от небольшого котелка, стоящего на печи. Хлебные крошки на столе. Либо кто-то устроил ночной дожор, либо подворовывает с кухни. В любом случае, еще одно бодрствующее телом могло помешать мне все сделать тихо.
— Барсук, ну что там по окнам? — тихо поинтересовался я, зажимая тангетку, висящую на плечевой лямке.
— Два засвечены, от тебя по правой стороне на первом этаже первые три окна пустые, там вроде спальни, но четко не вижу. Темно без подсветки. Дальше два окна теплые и есть свет. Крайние два холодные, — доложил Барсук. И все что я понял из его доклада это то, что там кто-то есть. — Ща подлечу с противоположной гляну.
Я аккуратно прошел по кухне, оглядывая все с помощью глаза демона. Жаль, что он не с функцией ультрафиолета и не позволяет видеть отпечатки. Так бы хоть узнал, чьих рук дело. Ну и определил бы по размеру пальца, стражник тут шерудил или какая молоденькая служанка.
Благо дверь в коридор была приоткрыта и я, подобравшись к ней, смог выглянуть в уже освещенное пространство. Никаких факелов или ламп, в их классическом понимании. Настоящие магические светильники. Небольшие стеклянные банки, украшенные металлическими вензелями, были подвешены на стенах и светили приглушенным приятным светом, словно энергосберегающие лампочки.
В магическом свете было видно крадущийся силуэт, что приближался к кухне. Судя по всему, служанка. Что ж, можно и захватить.
Прижавшись к стене, со стороны косяка двери, противоположного тому, на котором закреплены петли, я аккуратно потянул окровавленный нож из ножен. Пушистик, видя мои приготовления, скрылась за печкой.
Дверь с тихим скрипом приоткрылась. Щупленькая девчонка ростом мне по грудь проскользнула на кухню и была тут же схвачена. Я жестко схватил ее за горло, не давая возможности ни вздохнуть, ни крикнуть, при этом подведя нож к ее глазу и уперев кончиком острия в верхнее веко.
— Не дергайся и не пострадаешь, — тихо прошептал я ей на ухо. — Сейчас я аккуратно ослаблю хватку, а ты расскажешь, кто из стражников не спит. Я не хочу убивать прислугу, меня интересует лишь стража…
Девчонка медленно кивнула, ухватившись руками у основания моей кисти и стараясь оттянуть ее от своей шеи. Я и правда чуть ослабил хватку, но вместо того, чтобы по-человечески поговорить, она хватанула ртом воздух, явно намереваясь закричать. Пришлось вновь сжат ее горло и уложив нож кончиком поверх указательного пальца, коротким рывком вогнать в шею девушки сбоку.
Вот не верю, что она такая преданная своему лендлорду. Скорее всего просто перепугалась, но мне ее испуг нахрен не сдался. Перебудила бы охрану, а мне потом возиться с ними… А так, аккуратно опустил подрагивающее тело на пол и вот, миниатюрная служаночка лет двадцати на вид, больше не пытается поднять тревогу. Просто ошарашенно смотрит в потолок, ослабевающими руками пытаясь зажать порез на шее и лишь тихо чмокая губами, без возможности нормально вздохнуть.
Испытывал ли я к ней жалость? Да. Однако все самые жалостливые сидят в тылу. Специалисту лучше задвухсотить мирняк, чем раскрыть факт своего прибывания на местности и тем самым поставить под угрозу всю служебно-боевую задачу. Или того хуже, задвухсотиться самому по причине жалости к местному мирному населению. Это у штурмовиков может быть жалость, когда они идут открыто. У разведчиков и тем более диверсантов, право на жалость отсутствует априори.