— О повелитель!.. Ведь ты же не хочешь сказать, что подношение Сияющего Света…
Слова эти застыли у меня в глотке, когда император заговорил снова — на этот раз обращаясь ко мне лично.
— Я слышал весьма лестные отзывы о тебе, раб. Я знаю, что жизнь твоя была полна испытаний, но мы должны принимать судьбу, ниспосланную нам богами. Сейчас мне требуется человек осторожный и благоразумный. Я знаю, есть вещи, о которых мне не говорили, — от меня скрывали тех, кому я мог бы довериться. — Монтесума многозначительно помолчал. — Слишком многие из окружающих меня думают только о себе. Мне же нужен человек, помнящий о своем долге передо мной, перед наследником Кецалькоатля и земным слугой Тескатлипоки.
В наступившей тишине я думал лишь о мрачной сырой клети, где живот сводит от голода, а душу снедает осознание того, что ты можешь уже никогда не выпрямиться во весь рост и не увидеть солнца.
— А теперь, Яот, подтверди, что ты и есть тот человек, который мне нужен. — Голос за ширмой сделался совсем тихим, почти не слышным.
— Да, мой повелитель.
Ничего другого в тот момент я сказать не мог. Если императору нужен был человек, способный извлечь из его монаршего заднего прохода живых кроликов, то я должен был стать таким человеком.
Дальнейшие наставления с трудом доходили до моих ушей. Да я в них и не нуждался. Мне и так было ясно, чего от меня требуют — найти колдунов, сбежавших из неприступной темницы Монтесумы, несмотря на то что мой хозяин, главный министр, уже потерпел неудачу в поисках. Я должен был разыскать их и установить, нет ли связи между ними и человеком, чью смерть я видел сегодня вечером.
— Приведи нам этих людей, раб! Приведи сам, а не твой хозяин и не кто-либо еще.
Иными словами, Монтесума пожелал, чтобы я стал его личным шпионом в доме главного министра; и, если у моего хозяина имелись секреты от императора, тем хуже было для меня.
Последние слова переводчика были сродни еще одному витку веревки, которая уже почти сдавливала мою шею.
— Поиски ты начнешь завтра, — высокомерно проговорил он. — Начнешь прямо с темницы Куаукалько.
Глава 7
Бравый конвой моего брата выстроился в линейку, готовый следовать за своим начальником после того, как мы вышли от императора, но он взмахом руки отпустил их, и мы пересекли двор одни в полной тишине, если не считать стука его сандалий и шлепанья моих босых пяток. Он заговорил со мною, только когда мы оказались за воротами и я повернулся, чтобы уйти.
— Нам надо поговорить, Яот.
На небе уже появлялись звезды.
— Ты же знаешь, я не располагаю собственным временем, — напомнил я. — И так уже опоздал. Вот если хозяин как-нибудь отпустит меня…
Голос его звучал напряженно, когда он отрезал:
— Это связано с императорским делом! Ты же не думаешь, что я буду терять свое время и обсуждать с тобой свои личные вопросы? — И уже более мягко он прибавил: — Мне надо показать тебе кое-что. Тогда ты поймешь, почему для императора так важно найти этих колдунов.
— Я уже и так понял. Он же доходчиво дал мне понять, что я окажусь в горшке с тушеным маисом и бобами, если не разыщу их. А для меня это куда как важно!
Лев не стал дожидаться, пока я договорю, и зашагал через площадь. Бросив беспокойный взгляд на небо, я пустился догонять его.
— Куда ты идешь?
— Во дворец Ахаякатля.
Дворец, некогда построенный для ныне покойного отца Монтесумы, располагался на противоположном конце огромной площади Сердце Мира. Теперь он использовался как склад оружия и ценностей и посему надежно охранялся, хотя и стоял темный и на вид пустынный.
Стражники у входа, только глянув на моего брата, тотчас пропустили нас, даже не кивнув. Взяв в руки горящий факел, он повел меня по звенящим эхом коридорам.