В зал вошел молодой демон с красивыми узкими глазами, как у японцев, и такими темными, синими, словно море. Его черные волосы были убраны в пучок на манер самураев, да и весь он выглядел ничуть не хуже. Высокий, стройный, поджарый.
— Посмотрите, на этот раз всё, как вы хотели. Молод, красив, и подходит по статусу, — шепнул один из министров.
Лекси сделала вид, что не слышала, и благосклонно подала демону руку для поцелуя. Дагдарион учтиво склонился, жарко поцеловал ладонь, и даже чуть дольше, чем положено, задержал свои пальцы на ее коже, ласкова поглаживая, и широко улыбнулся, обнажая ряд идеальных зубов, похвалил красоту и очарование императрицы, впрочем, как все. Демон оказался учтив, голос тоже был вполне приятным. Только все это все равно не цепляло Лексиану, повсюду ей мерещились желто-красные угольки глаз Матариэля, его улыбка…
— Хорошо, отметьте в вашем списке, что он пока наилучший кандидат из предложенных, — сказала Аннанэль, когда прием очередных женихов был окончен. — А еще я беру отпуск на семь дней! — безапелляционным тоном заявила Лекси. — Справлялись вы тут как то без меня, и еще справитесь.
— Лекси, но ты же императрица!
— Да, и не беспомощная, — отрезала Лексиана. — Возьму с собой Мархосиаса, он как раз подрос и выучил все команды.
— Но он же страшный, люди его испугаются, — попытался протестовать Изакорон, глядя на саблезубого волка с крыльями, добродушно махавшего хвостом.
— Наложите на него иллюзию маламута, по размерам как раз подходит.
— Да, но они не изрыгают огонь! — в один голос заявили все министры.
— Так, я все сказала! Если будете вопить — уйду, и ищите себе нового императора!
— Нет-нет, бездна упаси! — в унисон закричали все присутствующие.
Ни одному демону не хотелось гражданской войны, а Лекси еще и ангелы благословили, так что все были довольны, а недовольных могли убить ангелы, а смертники среди демонов отсутствовали, поэтому все безмерно счастливы после коронации новой императрицы, кроме нее самой, конечно.
Лексиана это знала и бессовестно пользовалась. Вот и теперь собиралась в отпуск. Надо было вернуть ключи от квартиры хозяйке и забрать кое-какие вещи, например, свою любимую пижамку. А еще она собиралась повидаться с Мэттом. Ангелочек смылся, даже не попрощавшись.
Глава 13
Мэтт лежал на постели, его бил озноб и все воспоминания путались, температура то падала, то поднималась и уже с месяц никак не решала отступать.
Михаэль устало опустился рядом на стул и сложил руки на груди.
— Лекси, — в очередной раз простонал Матариэль.
— Да когда же закончится этот бред! — в сердцах воскликнул Михаэль. Взял уже нагревшееся полотенце со лба Мэтта и опустил его в тазик со льдом, отжал и снова положил на горячую кожу больного.
В дверях заскрипел замок, и на пороге появилась собачья морда. Гавкнув, собака пронеслась вперед и чуть не свалила со стула Михаэля, зарычала, а потом залаяла, призывая свою хозяйку.
— Мархо, спокойно! — пригрозила Лекси, заходя в дом. Демоница бросила сумку на пол и уставилась на непонятно что делающих в ее доме архангела и ангела. — А что вы, собственно, здесь делаете? И что такое с Мэттом? Почему он в постели?
— Потому, — разозлился Михаэль. — Это ты во всем виновата. Это из-за тебя он вернулся к ведьме и выпил яд василиска, способный выжечь все, даже любовь.
— Да что за чушь ты несешь, Мэтт не любил меня! — Лекси неожиданно потеряла равновесие и опустилась на подлокотник дивана, дабы не упасть.
— Кто тебе это сказал? Или ты настолько была занята своими проблемами, что не заметила этого?! И зачем ты вообще ему позволила себя поцеловать… Эх, да кто же знал, что ты невинный демон.
— И что с ним теперь?
— Да ничего, лежит в горячке, зовет тебя, я его подлечиваю, как могу, но он уже месяц здесь лежит, — Михаэль устало поднялся со стула и размял затекшие ноги.
— А что я должен был сказать? Ты демон, императрица, а он ангел, это его суть… Матариэль нашел способ избавиться от страданий…
— Но яд василиска выжечь может не только любовь, но и воспоминания, и все чувства, да вообще все, если не убьет, конечно! — всплеснула руками Лекси и потерла руками голову. — А ты ему что-нибудь давал? Пробовал показать ему врачу?
— Какому? Мы, ангелы, ничем не болеем, а наши раны сами затягиваются.
— А человеческому?
— Ну да, он, конечно, поможет! Ты хоть представляешь, что будет, если он в бреду на глазах этого врача примет истинную сущность, ну, или расправит крылья?