Он несся, все дальше и дальше углубляясь в дебри, и отчаянное эхо металось между деревьями.
Три бледные тени лежали на земле под луной. Тени Ди, Лейлы и девушки.
Лейла перевела дух. Красотка из кареты только что закончила рассказ о событиях, приведших ее сюда. Лишь ветер сновал близ троицы, да мрак смыкался вокруг них.
— Я хочу спросить еще одно, — заговорил Ди, любующийся сверкающим лунным диском. — Ты в курсе, что База Клейборн сейчас…
Девушка кивнула.
— Ясно, — кивнул и Ди. — Тогда, полагаю, ты можешь идти. Но что потом?
— Не знаю, — ответила девушка. — Как только мы доберемся туда, наше путешествие завершится. Так или иначе.
Ди промолчал. Ветер в кронах насвистывал грустный мотив.
— Но это так здорово, — пробормотала Лейла. — Такая сильная любовь… Почему же все должно закончиться плохо?
Долгое время никто из троих не проронил ни слова.
Наконец Ди нарушил тишину.
— Кажется, он идет за тобой, — сказал охотник, показав взглядом на лес.
Слезы блеснули в глазах девушки.
— Не делай этого, умоляю. Пожалуйста, пусти меня к нему. Если мы продолжим путь, то завтра ночью прибудем на Базу Клейборн. А потом…
Ди вглядывался в чащу.
— Не дергайся, — сказала Лейла. Ди повернулся к ней и увидел наставленное на него дуло лучевика. — Пусть идет. Они доберутся до Базы Клейборн, и там все определится.
Ди не двигался.
— Спасибо, — выдохнула девушка. — Спасибо — спасибо вам обоим.
В глубине леса показался высокий силуэт. Девушка кинулась к нему. Задержавшись на мгновение для поцелуя, две фигуры исчезли в зарослях, словно чащоба приняла их в свои объятия. Когда они скрылись, Лейла опустила оружие.
— Прости, Ди.
— К чему извиняться? Я вновь должен поблагодарить тебя.
— Ты хочешь сказать, что… — удивилась Лейла.
— Поспи. Завтра утром я провожу тебя к твоей машине. Там мы расстанемся. Потом можешь преследовать меня, вернуться к братьям или еще куда-нибудь, как пожелаешь. О женщине-дампире я позабочусь, обещаю.
— Я… — Лейла поперхнулась словами. Она хотела сказать, что поедет с ним. Но как это — путешествовать с тенью?
К ногам ее легло одеяло. Ди со вторым покрывалом под мышкой направился к ближайшему дереву. Расстелив одеяло на земле, он сел, прислонившись к стволу и скрестив ноги. Снял со спины меч и положил по левую руку от себя.
После секундного раздумья Лейла опустилась рядом с Ди. Охотник пристально посмотрел на нее — в черных зрачках дампира, казалось, можно было утонуть.
Подавив прилив восхищения, девушка спросила:
— Тебя это беспокоит? Ну, что я жертва вампира и все такое…
— Ничуть.
— Спасибо. — Натянув одеяло до самого подбородка, Лейла легла, сунув руку под щеку вместо подушки.
Ветер благоухал. Жасмин, расцветающий в сумерках, свежая трава, полуночники-пионы, пьянящий хмель… Сладость, разбивающая сердца. Жизнь кипела в ночи. Квакали лягушки, стрекотали кузнечики, шебуршали в листве шелкопряды — все такие маленькие, упорные, полные энергии…
На миг Лейла забыла о том, что стала жертвой женщины-дампира. Она никогда не испытывала ничего подобного.
— Забавно, — пробормотала она, почесав кончик носа.
Ди не шелохнулся, но вроде бы слушал.
— Ночь совершенно не пугает меня. Окажись тут мои братья… Каждую ночь нам казалось, что вокруг одни только дикие звери и злые духи, готовые наброситься на нас… Даже в автобусе мы не теряли бдительности. — Сейчас же девушка выглядела абсолютно спокойной. — Интересно, почему сейчас меня ничего не тревожит?
Едва произнеся это, Лейла удивилась. Неужели она и вправду ждала от этого несгибаемого юноши ответа? А ведь ответ и так уже жил в глубине ее сердца. «Потому что я с тобой…»
Даже после того, как Лейла уснула под пение ветра, молодой охотник на вампиров терпеливо вглядывался в ночную тьму, и в пустоте его глаз не было ни гнева, ни печали.
А в это время в лесу, совсем неподалеку, происходили странные и поистине страшные события.
Боргов ежесекундно чувствовал, как муравьи пожирают его внутренности. Боль достигла пика, он перестал осознавать ее. Муравьи кишели во всем его теле. И под кожей лица тоже. Первым выпал его правый глаз. Муравьи, щекоча плоть лапками, копошились в глазнице. Десятки тысяч букашек поедали свежее мясо. От каждого пустячного укуса великана пробирал озноб. Да, ему было холодно. Очень холодно.
Странная штука мелькнула в траве — он заметил ее уголком уцелевшего левого глаза. Липкий на вид серый ком, лишенный рук и ног, но обладающий глазами и носом.