Моллинз выразительно посмотрел на вежливого мужчину с перстнем на пальце, подтвердив мою невысказанную догадку.
- Что ж, спасибо и на том, - кивнул я ему, отходя прочь от прилавка.
- Угу, - буркнул тот, принимаясь за другую кружку.
Лендлорд следил за мной до того самого момента, как я приблизился к его столу и ещё не успел обратиться с просьбой разрешить мне присесть - начал разговор первым:
- Добро пожаловать, мистер Фэрпойнт. Это аристократическое имя, верно? Мне кажется, я его уже где-то слышал. Надо сказать, что на аристократа вы не похожи. Но о книге ведь не судят по обложке, верно? Почему бы вам не присесть...
- Премного вам благодарен, - совершенно искренне произнёс я, отмечая про себя столь редкую в наши дни деликатную учтивость собеседника. - Говорят, что почти вся земля здесь принадлежит вам, - констатировал я первым делом, усаживаясь напротив лендлорда.
- Да, это - правда. Я - Галфрид Лимси, самый богатый человек города, и мне принадлежит большая часть местной земли, - спокойно, без какого-либо гонора и даже с некоторой печалью в голосе признал лендлорд. - Но здесь - это не важно, друг мой. Я живу здесь со своим приёмным сыном Джоном. Он недавно вернулся из Оксфорда. Чёрная Смерть убила мою жену, так что мы живём вдвоём. Богатство ничего для меня не значит.
- Вы знали Грееров и Данкомба? - задал я вопрос в лоб.
- Я хочу подчеркнуть, что когда произошли оба этих ужасных события, я был далеко от Каворна, - тихим спокойным голосом уставшего от жизни человека, начал свой ответ Лимси. - Я совсем не знал Данкомба, так что не берусь утверждать, мог ли он это сделать или нет. О Греерах я тоже знаю мало, но, похоже, я один из тех немногих, кто с ними вообще разговаривал. Это были очень неприятные люди, но мне приходилось с ними общаться, поскольку они снимали один из моих домов.
И снова - никаких зацепок.
- Можете рассказать мне о них ещё что-нибудь ещё? - с надеждой попросил я.
- В общем-то, мне нечего о них сказать, - оборвав последнюю нить, подытожил Галфрид. - Вроде бы приехали откуда-то с севера. У нас они собирались провести остаток жизни. Любили гулять в глуши. На самом деле, они не сделали никому ничего дурного. Не сказал бы, что они были плохими людьми: скорее - просто нелюдимыми.
- Вы хорошо ладите с местными жителями? - не видя, в данный момент, пользы в дальнейших расспросах по существу, вернулся я к светской беседе.
- Я легко уживаюсь с людьми. К сожалению, этого нельзя сказать о моём пасынке. Если вы зайдёте ко мне домой здесь, в Каворне, - берегитесь его. К сожалению, он немного несдержан, так что старайтесь не раздражать его. Моллинз может налить вам доброго пива - единственного, что ещё приносит радость в этом проклятом месте. С мэром вы уже встречались. Кстати, у него очень милая молодая жена. Вы можете поболтать с рыбаком Саймоном, но я бы не советовал вам покупать у него рыбу. Я делаю это лишь от безысходности. А с остальными я общаюсь мало. Есть ещё доктор, но, в последнее время, он стал очень молчалив, - флегматично поведал Лимси.
Точно, доктор. Пожалуй, в эту минуту - я больше не мог выведать сколь-либо полезной информации, находясь в таверне, поэтому - пора было отправляться проведать Бейкера.
Лелея надежду, что доктор уже начал свой приём, я поднялся с места:
- А теперь, если вы позволите, прошу меня простить.
- Удачи вам в расследовании, мистер Фэрпойнт, - тепло пожелал лендлорд.
Душевно поблагодарив его за оказанное радушие, я спешно покинул трактир, продолжая ощущать на себе недоброжелательность остальных присутствующих.
Итак, Эмма показалась мне обыкновенной, открытой девушкой. Может быть, даже слишком откровенной для служанки. И, несмотря на то, что она оставила о себе хорошее впечатление, после разговора с ней я сильно сомневался в том, что она способна помочь мне в моём расследовании.
Роберт Моллинз, владелец «Разбитого кувшина», в отличие от неё, решительно не вызывал во мне положительных чувств и, более того, его озорной взгляд выдавал в нём мелкого жулика. Хотя под его нежеланием сотрудничать и демонстративным признанием правоты мэра могло скрываться и что-то большее. Судить об этом было слишком рано.
Но наибольшее впечатление на меня, безусловно, произвёл Галфрид Лимси: умный человек, на первый взгляд, показавшийся мне приятным джентльменом, который ничего из себя не строит. Для человека его положения - он слишком скромно одевался и вёл себя, не брезговал обществом простолюдинов, невзирая на то, что явно был образован и богат. Судя по всему, деньги портили не всех. Во всяком случае - заработанные честным путём.