К тому же, после того, как я выпью зелье, я буду терять силы до тех пор, пока я не принесу «змеиный язык» и травница не выведет из меня яд. Мне стоило хорошо подумать, стоит ли овчинка выделки.
Разумеется, понаслышке я знал и об этом зелье, и о его эффектах, и об этой траве, и о рисках, связанных с их использованием. Как я уже говорил, это относилось к областям тех знаний, которые Клэрис не успела либо не захотела мне передавать. В некотором смысле, понять её было можно: я действую не особенно эффектно, но - эффективно. И если Клэрис была лекарским ланцетом, то я - топором, который, соответственно, и работал топорно, грубо, просто... В некотором роде - даже примитивно, и имей я в своём арсенале более сложные, непроверенные методы, чем те, которые я успешно практиковал и использовал, в какой-то момент у меня могло бы возникнуть искушение рискнуть всем без малейших гарантий на успех, чтобы использовать их. Как, впрочем, сейчас и получилось.
С благодарностью приняв рецепт от ведьмы, я в задумчивости побрёл на сбор всех необходимых ингредиентов. В дефиците, преимущественно, оставались цветы каменной слезы, которые можно было попробовать поискать под скалами, вблизи погребального костра, на котором я предал огню бренные останки бедного Роджера Данкомба.
Мои поиски на болотах, к сожалению, оказались бесплодными: в том отношении, что ни Харрела, ни служанки я так и не встретил. Однако же - у меня снова появилась надежда на успех моего расследования. Безвыходных ситуаций не бывает: бывают лишь выходы, которые мы не замечаем либо полагаем для себя неприемлемыми.
Но у меня и в самом деле не было запасено иных вариантов, поэтому - я, после долгих раздумий, всё-таки решил рискнуть. Запершись в своём подвале, я варил своё зелье с удвоенной аккуратностью, поскольку от этого, как обычно, зависела моя жизнь, но, при этом, мне никогда не приходилось готовить его ранее. Нарушить пропорции я не мог. Конечно же, старая ведьма могла, таким образом, попытаться заманить меня в ловушку и погубить моими собственными руками, но я надеялся, что это не так.
Знаю, Клэрис - явно не одобрила бы мою авантюру. И была бы совершенно права. В этот миг - из глубин моей памяти всплыли слова, некогда сказанные ею про этот «Глаз Азраима»: «Это зелье названо по имени демона, который давал людям зрение. Оно позволяет Зверолову видеть предметы и действия, которые остаются незамеченными простыми смертными. Использование его весьма опасно, это яд, который постепенно разъедает тело выпившего. Если зелье вовремя не вывести из организма, может наступить смерть».
Вот уж действительно: ни убавить - ни прибавить. Одна порция серпентики, одна порций каменной слезы, две порции сатанинской удачи, две порции гвинлока. Состав зелья изобиловал наиболее редкими и дефицитными в моей работе травами, и я искренне надеялся, что это себя оправдает, не говоря уже о том, что сам я, при этом, должен был остаться живым и здоровым...
Когда зелье было готово, я снова направился на болота. Некоторое время я просто скитался по малость проторённым путям, ломая голову над ведьминой загадкой. Заметив знакомые гротескные очертания истукана, величественно возвышавшегося среди болот, я направился к нему.
Что ж, под «безмолвным стражником, денно и нощно охраняющего болота» могло подразумеваться что угодно, но, не имея иных версий, я подозревал идола. «Пока земля не исчезнет в глубинах» - как мне показалось, это случилось уже давно. Под «крылатым проводником», который должен был показать мне дорогу, очевидно, подразумевалась какая-то птица.
Вот только фраза про «услышишь голос безмолвного стражника» несколько смущала меня: истукан совершенно не походил на разговорчивого собеседника...
Как бы то ни было, я достал заговоренный отвар из своей рабочей портупейной сумки и, откупорив фиал, поднял его перед ужасным лицом болотного «стража».
- Твоё здоровье! - произнёс я, понимая, что пути назад нет, и в ближайшее время я либо вернусь к Литкотт с необходимой травой, либо не вернусь к ней вообще. Идол промолчал. Наверное, он стеснялся разговаривать в присутствии посторонних.
Расследовав зверские убийства, отправив на тот свет жутких подонков и пережив рискованные кровавые ритуалы - казалось верхом идиотизма погибать от собственной глупости и наивности. Стремительно и быстро я опрокинул зелье в себя. В первый же миг оно едва не вышло из меня обратно.
- Какая мерзость, - с трудом сдержавшись, я всё-таки устоял на ногах. - Лучше бы это сработало...