— Вот рухумгаз! И ни одного кристалла, — опять выругался демон.
Спасая свою шкурку и операцию по вызволению Инка из неприятностей, быстренько на ощупь откопала в сумочке узелок с подарком Амбросия и выудила из него камушек покрупнее:
— Такой пойдёт?
На ладони, сверкая гранями, лежал чистой воды рубин размером со сливу.
— Отлично!
Еще мгновенье — и богатая красота кристалла растворилась в гаджете, вернув его к жизни.
— Ага, вот анкеты для людиков. Как бы тебя записать? Имя… — демон на мгновенье оторвал взгляд от монитора, оценивающе посмотрел на меня и вновь вернулся к заполнению документа. — Запишем Дэвидца.
— Понятно, что я девица, но зовут меня А-га-пи!
Но кто бы меня слушал.
— Поручитель Кетсыл див Кетсылар. Отправляю. Ждем, — потом повернулся ко мне: — Ты что-то говорила?
— Говорила! Меня зовут Агапи. Первый раз ты переименовал меня в Аграбию. Ладно, хоть чуточку похоже. Дэвидца-то откуда взялась?
Демон сел в кресло, но придавил раненый хвост и, зашипев от боли, вскочил.
— Давай я полечу твой хвост, а ты мне расскажешь, что тут у вас творится?
— Умеешь? Лечи! — мускулистые ягодицы вернулись в кресло, изодранный крепкими и острыми кошачьими когтями хвост очутился у меня в руках, а демон, помолчав минуту, начал рассказ.
— Ты в наш мир попала случайно? — я кивнула, творя заживляющее заклятие. — Это видно. Порядков не знаешь, законы не блюдёшь. Но ты мне очень помогла, пусть и случайно. По Закону Справедливости теперь я обязан помочь тебе.
Хотела было ляпнуть избитую глупость типа: «Кому я должен — всем прощаю!» — и не успела. В сознании грубо, но чётко пронеслось: «Заткнись!» Упс! Это кто? С подозрением посмотрела на Фильку, но тот, после сытной еды и жёсткой драки за меня, умиротворённо дремал. Демон после
возвращения в реальность перестал пользоваться менталом и говорил глубоким баритоном. Тогда кто?
— Ты меня слушаешь? — вопросом демон отвлёк меня от поиска ментального хама.
— Конечно слушаю.
Глава 5
— Содружество демонических миров носит обобщающее название Кеталопция. Это то, что вы, людики, называете Преисподняя. — Кетсыл фыркнул себе под нос. — Придумают же…
Покачал головой и продолжил:
— Видовое многообразие не мешало нашим мирам жить по законам справедливой Маттоттены. Свод был един для всех. Но горе тому миру, в котором нарушались заветы богини. Туда приходили аграбии.
— И навешивали всем сёстрам по серьгАм… — задумчиво резюмировала я, демонстрируя восстановленную часть тела демону. — Принимай работу.
Юркой змеёй выскользнул хвост из моих пальцев, чтобы быть тщательно осмотренным хозяином.
— Варишь, лечишь, рисуешь. Недаром я тебя Дэвидцей обозначил, — бережно поглаживая исцеленный хвост, благодарно кивнул Кетсыл.
— Подумаешь. Я еще и на машинке могу. И крестиком вышиваю, — процитировала кота Матроскина, взмахом руки складывая раскиданную по полу макулатуру на стол, чтобы случайно не наступить на какой-нибудь важный документ и заодно найти свой альбом. — Расскажи, ради Вселенной, кто это? И почему о жизни по справедливости ты говоришь в прошедшем времени?
— В моей семье существует предание, что род наш пошёл от одной из аграбий по имени Дэвидца. Она была любимицей богини, и та щедро наделила её разнообразными талантами. В усыпальнице Кетсыларов на самом глубоком ярусе покоятся её останки. Пытался в детстве добраться и посмотреть, так ли это, но был пойман, справедливо наказан и дал слово, что больше не буду нарушать покой усопших предков.
— Великая честь для меня носить столь достойное имя. Но моё мне привычнее… — начала было я, но демон перебил.
— Поздно! То, что записано в анкете ЦРУ, исправить нельзя. В нашем мире тебя будут звать так.
— ЦРУ — это что? Центральное Разведывательное Управление? Или Центр Радости и Удовольствия? А может быть…
— Центр Регистраций и Управления, — торжественно объявил собеседник. — И не надо шутить с ними. Тем более людинке.
— Не любите вы людей, как посмотрю, — продолжая разгребать завалы свитков и книг, среди которых затерялся мой блокнот.
— За что вас любить? Несёте только неприятности и хаос, не понимаете Закона Справедливости. Множитесь как тивоки.
— Тивоки — это кто?
Демон смотрел на меня с крайним удивлением. На его озадаченном лице явственно читалось: «Как можно не знать, кто такие тивоки? Вся великая Вселенная знает каждого тивока в морду». Но, видя, что я жду ответа, пошевелил пальцами, показывая не то лапки, не то усики.