— Может, слова какие сказать надо? — спросил Филипп, с нескрываемым любопытством наблюдавший за происходящим.
— Слова? Скажу. И даже знаю какие, — еще раз крутанула кольцо и продекламировала: — Сивка-Бурка, вещая каурка, встань передо мной, как лист перед травой!
— Да как ты смеешь, ведьма! — услышала за спиной возмущённый голос и увидела, как поменялось выражение лица Кетсыла, расплывшегося в счастливой улыбке.
Повернулась к Сивкилье и я. Не узнав, демоница всего лишь скользнула по мне взглядом, перенеся всё своё внимание на Кетсыла. Даже шагнула навстречу, но резко остановилась и взвизгнула, тыча в грудь демона:
— Вы призвали меня, чтобы похвастаться своим счастьем? Извращенцы!
Тонкая ткань нарядной сорочки была почти прозрачной и не скрывала свежих царапин на груди моего работодателя. Кажется, ревнивица посчитала их следами нашей безудержной страсти. Кетсыл онемел от беспочвенного обвинения, поэтому пришлось объясняться мне.
— Рада видеть тебя в добром здравии, прекрасная Сивкилья, — сказала я по-русски.
Демоница резко повернулась и, прищурив фиолетовые очи с полыхавшими в них яростными огнями, пыталась понять, кто смеет отвлекать её от выражения праведного гнева.
— Мы встречались в Дремлесье. Я Агапи вар Фламери, — напомнила, перейдя на родной язык демонов.
— Ты лжёшь! Та была другой.
— Да, ты меня видела в ином обличии, но заклятие сняли, и я стала прежней, — видя, что бывшая лошадка не спешит верить, я предложила ей: — Хочешь, скажу, где был магический узел на…
— Я узнала тебя! — перебила меня собеседница.
Похоже, не желает она информировать сородичей, в каком образе жила в чужом мире, а я чужие тайны хранить умею. Понимающе кивнула и сменила тему.
— Твоего друга кот поцарапал, а у меня и ногтей таких нет, — я повертела раскрытыми ладонями, чтобы убедить Сивкилью в своей непричастности.
— Откуда у нас коты?
— Она его с собой притащила, — вмешался в разговор демон, подходя поближе, и, косясь на Филиппа, пожаловался: — Наглая, агрессивная зверюга.
— Неправда, кошки умные ласковые существа, — вступилась за кошачьих гостья.
Чтобы не встревать в демонический спор, я тихонечко прокралась к кухонному столу, подцепила Фильку под мышку и пошла на выход.
«Давай останемся. Тут самое интересное начинается», — предложил фамильяр, пытаясь вывернуться или хотя бы оглянуться.
«Знаешь, отчего кошка сдохла? От любопытства! Веди себя пристойно», — но внезапно наступившая тишина заставила саму нарушить приличия и оглянуться.
Демоны целовались.
Глава 10
— Эх ты! — обиженно проворчал кот.
— Это кино детям до шестнадцати лет не показывают, — осматривала бедлам в комнате Кетсыла, который тот устроил, готовясь к встрече с Сивкой. Пыль пылью, но вещи складывать придётся руками.
— Кто тут несовершеннолетний? — возмутился Филипп. — Я — взрослый кот, ты — пожил… кхм… зрелая женщина.
— На Земле, — запуская заклятие очищения от пыли, ответила фамильяру. — Здесь, мой без меры любопытный друг, мы с тобой и до детского сада не доросли. Даже не представляю, сколько лет нашим знакомым демонам. Живут, наверное, как драконы. А может, и дольше. Если они вообще умирают.
«Ты права. Умираем мы редко и чаще всего добровольно», — опять кто-то ментально встрял в наш разговор.
— Если решили стать нашим собеседником, то, может быть, познакомимся? — спросила я пространство, сделав знак коту, чтобы не вмешивался.
«Я Дэвидца — аграбия великой и справедливой Маттоттены. Основательница рода Кетсылар», — торжественно представилась собеседница.
— Вот не знала, что у меня еще и талант медиума есть, — растерянно пробормотала я, обращаясь к Филиппу.
«Почему медиума?» — удивилась сколько-то там раз прабабушка моего работодателя.
— Так с покойниками только они общаются.
«Кто тебе сказал, что я покойница?!» — возмутилась аграбия.
— Правнук твой Кетсыл, когда рассказывал о том, как в склеп лазил. А его за это справедливо выдрали. Так и сказал: «Покоятся останки».
«Покоюсь. Но целиком. Устала мотаться по мирам, восстанавливая справедливость. Вот и приказала усыпальницу построить, где впала в благочестивый сон».
— Благочестивый? Это как?
«Ну… это когда… Спишь, и всё!» — ответ был раздражённый и немного смущенный.
— Без обмена веществ, что ли? — спросила и задумалась о невозможности подобного. — Разве у живых так бывает?