Сын Неба арестовал Ин-у. Ее дом обыскали и нашли множество бумаг, написанных рукой Шао и Сюня — заклинания и заговоры, связанные с колдовскими гу; обнаружили и зарытую фигурку. Дао-юй удалось бежать, и все ее поиски, даже в провинции, оказались безрезультатными. Оба принца даже не пытались оправдываться и сразу же открыто признали свою вину. Младший вместе с пропавшей Дао-юй, переодетой буддийской монахиней, направился на столичную пристань, а оттуда — в северную армию; во втором месяце следующего года он даже осмелился вернуться с ней в столицу.
Но две служанки доложили императору о колдовстве. Император лишил Шао ранга наследника престола, а Сюню приказал покончить с собой. Вердикт владыки побудил принцев совершить попытку государственного переворота. Ранним утром, когда стражники спали, Шао напал на дворец, а его сподвижник, Чжан Чао-чжи, убил императора и отрезал у него пять пальцев. Погибли и несколько сановников; Шао взошел на престол и стал править под девизом Тайчу, «Великое Начало», который ему подсказала Дао-юй.
Но третий принц, законный наследник в силу низложения старшего принца и смертного приговора второму, сосредоточил большую власть в провинциях. После короткой кампании и сражения на реке Янцзы его войска захватили столицу, которая была усмирена и приведена к покорности посредством двадцати двух дней кровопролития и погромов. Шао, спрятавшийся в колодце в столичном арсенале, был найден и обезглавлен; Сюнь вскочил на коня и покинул столицу, но был вынужден сдаться командующему победившей армии и тоже расстался с головой. Всех их жен, наложниц и детей казнили или приказали покончить с собой. Головы принцев выставили на шестах, а потом вместе с телами бросили в Янцзы. Погибли и их сторонники; тело Чжан Чао-чжи съели воины, а остатки его — сожгли. Шао, которого перед смертью заставили выдать место, где он спрятал императорские печати, сказал, что они находятся у Янь Дао-юй. Вновь по всей империи начали искать ее и Ван Ин-у; их нашли и приговорили к публичной казни — запороли до смерти; тела сожгли, а пепел развеяли над Янцзы («История [Лю] Сун», гл. 99; «История южных династий», гл. 14).
Принцип физической взаимосвязи образов и их «объекта» признается в практике колдовства безоговорочно. Люди совершенно серьезно рассказывали мне, что враги судовладельцев и торговцев нередко губят их таким образом: они рисуют где-нибудь перед входом в их дома смутные очертания джонки так, что нос указывает на улицу, и тогда корабли, покидающие гавань, не возвращаются в нее. А вот одна из известных историй Пу Сун-лина.
«Человек из Шаньси, имя которого я позабыл, был членом секты Белого Аотоса и учеником Сюй Хун-жу[123], он смущал народ еретическими учениями, и многие, кто хотел постичь его искусство, называли его учителем. Как-то, собравшись покинуть дом, он поставил в главном зале таз, накрыл его сверху другим тазом и велел ученику сидеть рядом и наблюдать, но не приподнимать крышку и не заглядывать внутрь. Однако, после того как он ушел, ученик поднял крышку и увидел, что в тазу чистая вода, а по ней плавает сплетенный из соломы кораблик с полной оснасткой и парусами. Любопытство разобрало его, он дотронулся до кораблика, и тот опрокинулся; он быстро поставил кораблик в прежнее положение и закрыл крышкой. Тут вернулся учитель. "Почему ты не послушался меня?" — гневно воскликнул он. Ученик начал было оправдываться, что он ничего не делал, но учитель сказал: "Мой корабль только что перевернулся в море. Неужели ты думаешь, что сможешь обмануть меня?"» («Ляо Чжай чжи и», гл. 5).
Если верить династийным историям, китайцы убеждены в возможности разрушить даже супружескую любовь путем оперирования с «символами», специально разрисованными или раскрашенными. Так, в «Истории династии Цзинь» описывается следующий эпизод, имевший место в 1209 году. «У покойного императора (Чжан-цзун) были фаворитки, к которым госпожа Ли (главная наложница) относилась чрезвычайно ревниво. Она приказала колдунье по имени Ли Дин-ну сделать изображение человека из дерева и бумаги и амулет в виде двух уток (в Китае считаются символами супружеской любви), воспользоваться "призраками в подчинении" и заставить их действовать, дабы с их помощью прервать потомственную линию императора. Поскольку никто не мог объяснить, какое именно зло она совершила, император, как только прознал об этом, приказал высокому сановнику допросить ее, а когда она во всем созналась, велел главным министрам еще раз допросить ее, под пыткой; поскольку ничего нового узнать не удалось, судьи признали ее виновной в соответствии с законом, но попросили, чтобы ее оправдали, поскольку она в течение долгого времени заботилась о покойном императоре. Однако принцы крови и офицеры выступили с меморандумом, требовавшим от императора приказать ей покончить с собой» («История династии Цзинь», «Цзинь ши», гл. 64,1.14). Мать ее, помешавшуюся на старости лет, казнили, а двоих братьев, занимавших высокие посты, лишили всех рангов и сослали. Кроме того, сурово наказаны или казнены были несколько ее знатных сообщников.
123