— Доброй ночи, босс! Я держу тебя (тут Оуэн ощутил железную хватку на запястье). А теперь шагай в люк, и там по ступенькам, держась за поручни. Тебя встретит Фло.
— Ясно, — сказал Оуэн и, опершись на руку «Мухаммеда Али», перешагнул через край круглую шахту, светившуюся рядом с внушительной крышкой люка, откинутой вбок.
Рука, державшая его запястье, исчезла, и вот он уже спускается по ступенькам внутри широкой вертикальной металлической трубы, не забывая хвататься за поручни. Внизу оказалось помещение вроде шлюзовой камеры, с еще одним люком — горизонтальным. Около этого люка будто позировала девушка, тоже чернокожая, тоже одетая только в спортивные шорты, и тоже сложенная атлетически, при этом не лишенная изящества.
— Хай, босс! Если что, меня зовут Фло, парня, который наверху — Рин, а за шкиперским пультом — Эрт, сейчас познакомишься. Как насчет чашки бумбо?
— А что такое бумбо? — спросил он.
— Пиратский грог эры капитана Блада, мало рома, много пряностей, — пояснила она.
— Но алкоголь на торговом корабле… — осторожно собрался возразить миллиардер.
— Забей, босс — дружелюбно посоветовал Рин у него из-за спины.
— Ладно, забью… Только пожалуйста, зовите меня просто по имени: Оуэн.
— Годится! — Фло кивнула, — Идем в кубрик.
— Эй, там топгейт проверен? — раздался сиплый голос, казалось со всех сторон сразу.
— Проверен, четыре зеленых! — крикнул Рин.
— Тогда погружаемся, — проинформировал сиплый голос, что-то громко забулькало, пол наклонился (субмарина дала дифферент на нос), а Фло пояснила:
— Мы уходим на глубину 200 футов, затем выровняемся.
— Понятно… — произнес Оуэн с некоторой рассеянностью.
— Без сомнений, тебе надо выпить, — добавила она, и потянула его за руку через круглое отверстие горизонтального люка.
Так Оуэн Гилбен оказался в кубрике, а точнее — в интегральном обитаемом модуле. Тут размещались две двухъярусные койки, мини-камбуз со столом и диваном, еще санузел (отделенный полупрозрачной дверью), и в углу — шкиперский пульт с двумя креслами и четырьмя мониторами. В одном из кресел сидел гибкий чернокожий парень, опять-таки одетый лишь в спортивные шорты (можно бы подумать, что это местная униформа, но расцветка у всех была разная).
— Вот, это Эрт, — сообщила Фло, хлопнув по плечу парня в кресле.
— Хай, босс! — отозвался тот, повернувшись в пол-оборота и продемонстрировав улыбку, дружелюбную до изумления.
— Просто: Оуэн, — сказал миллиардер.
— ОК, ясно, — Эрт повторил свою улыбку.
— Ты будешь бумбо? — спросила его Фло.
— Еще бы! — в третий раз последовала изумительная улыбка, — И к бумбо — сэндвич, ОК?
— С мясом, рыбой, или сыром? — спросила она, уже орудуя на мини кухне.
— С рыбой и сыром, — уточнил он.
— Ясно, а ты, Оуэн?
— Я пока просто выпью.
— Съешь хотя бы кусок шоколада, — посоветовал ему Рин, усаживаясь за стол.
— Да, шоколад это то, что надо, — согласился Оуэн, тоже усаживаясь.
Через несколько минут он уже участвовал в общем ужине, и слушал непринужденную болтовню экипажа. Даже не задавая специально вопросов, он скоро узнал все, что его интересовало об этом рейсе. Итак: субмарина перевозила 25 тысяч тонн комбикормов с мадагаскаро-сейшельского фудотрона в Мапуту (Мозамбик). Оставшееся время в пути (исходя из круизной скорости 16 узлов) примерно четыре дня. Там контракт экипажа с фудотроном заканчивался передачей субмарины портовому менеджеру для выгрузки и навалки нового груза (вроде бы рудного концентрата). В Мапуту прибудет уже другой одноразовый экипаж (тоже из аргонавтов) и поведет субмарину к Мадагаскару.
Аргонавтов не интересовал долгосрочный моряцкий контракт — для них рейс был лишь эпизодом, попутной халтуркой. Они не исключали для себя возможность через год или полгода снова заключить контракт с фудотроном
— но опять только лишь на один рейс.
Это удивило Оуэна Гилбена, полагавшего, будто любой работник, даже аргонавт, ищет постоянное хорошо оплачиваемое место. Гилбен даже высказался в таком ключе (хотя предельно тактично, начав задавать вопрос со слов «мне казалось, что…»).
Ответом ему стала длинная тирада Эрта, который (продолжая следить за отображением маршрутной обстановки на мониторах шкиперского пульта) пояснил: Во-первых: постоянный контракт это подчинение своего графика жизни — вовсе чужому графику какой-то корпорации (без обид, Оуэн, просто ты живешь своим бизнесом, а мы живем морем, небом и телом). Во-вторых: мягко говоря, спартанское обитаемое пространство грузовой субмарины на разовый недельный контракт — прикольно, а систематически обитать в этом — на фиг!