– Повернись ко мне задом и проси. Проси так, как это делает продажная грязная шлюшка!
Джейми не нужно было повторять, разум его давно помутился от желания и только жалкие ошметки рухнувшего здравого смысла не давали ему сделать то, что велел ему Рендолл в самом начале.
Но неутоленная плоть требовала, кричала яростно, жгла нутро тягучим огнем, раз за разом свивала тело упоительным спазмом.
«Рендолл, возьми! Скорее возьми меня, черт бы побрал твою душу! А заодно и мою!»
Но на эту тему размышлять особо не хотелось... Он отдал бы что угодно за столь необходимую сейчас разрядку, за удовлетворение, сладостное обещание которого мучило его тело гораздо сильнее, чем плеть его задницу.
Он развернулся к Рендоллу исполосованным задом и, стоя на коленях, выгнулся, опираясь на локти. «Так? Это то, что тебе нужно, дьявол?» – пронеслось в его пустынном мозгу.
– Проси! – хлыст полоснул его поперек всех рубцов, заставив снова взвиться и застонать.
– Пожалуйста... Джонатан... – он мог только прошептать, потому как задыхался, – пожалуйста… возьми меня... я так... хочу тебя.
Джейми поразился, как легко дались ему эти слова. Невозможно, что он произнес их, но это было очевидно. Потому что почувствовал, как Рендолл вошел в него сходу: грубо и сильно, порождая внутри всплеск безумной боли – Джейми закричал безудержно – и еще более безумного вожделения этой боли и этой несокрушимой власти над ним.
Черный Джек Рендолл трахал его жестоко, страстно, как тогда, в подвале Венворта. Иногда полковник останавливался, отстранялся, освежая память податливого тела новыми зарубками от хлыста.
А Джейми, в свою очередь, мучительно выгибался и хрипел, насаживаясь на член Рендолла все сильнее и сильнее, до слез в глазах, полуприкрытых от зверской муки и... немыслимого блаженства.
Господи Боже. Господи Боже!!
– Ты мой, Джеймс Фрейзер! – размашисто полосуя его, хрипел Рендолл за его спиной. – Скажи, что ты мой! Говори!
– Я – твой. ТВОЙ! – вторил ему Джейми, корчась от боли, которая рвалась, захлестывая жаркими потоками тело, необъяснимо порождая вихри наслаждения. – Да! Черт бы тебя побрал! Я ТВОЙ!..
Пресвятая Дева Мария и все архангелы небесные! Почему он постиг такую невероятную эйфорию этаким жутким способом?!
Джейми закричал дико, надрывно, и мерзостный сгусток, насмерть засевший в его груди, выплеснулся наружу, раздирая легкие, полетел вверх кровавым фонтаном вместе с ошметками его плоти – так в полубреду привиделось Фрейзеру – а судорожный спазм, долго сотрясавший беспамятное тело, заставил замереть на исходе и повалиться куда-то вбок, совсем забыв о хозяине за своей спиной.
– Ну что ты, что ты, милый... Не надо обо мне забывать, все же... – услышал он сквозь пелену редеющего морока вкрадчивый голос. – Я конечно рад, что ты так отдался процессу... Но надо думать и о ближнем своем. Разве не так учит твой Господь?
Грубые, соленые пальцы Рендолла вторглись в рот Фрейзера, сминая безвольные губы, прошлись по всем закоулкам пересохшего липкого рта.
– Славный мой, давай, потрудись еще немного. Не дай мне остаться разочарованным. Джейми!..
В голосе звучала угроза, и Джейми нехотя открыл глаза. Нельзя злить Рендолла, он знал это! Джонатан улыбнулся ему мягкой, почти дружеской улыбкой, совсем не соответствующей тону его голоса.
Холодные пальцы Джонатана продолжали сдавливать его губы, бесстрастно исследуя полость рта. Джейми усиленно задышал, чтобы подавить рвотный спазм.
– Немного слюны, Джейми, давай, немного слюны... Мне нужен твой рот, влажный, мягкий, теплый... Если ты, мой прекрасный, не захотел подождать, чтобы мы кончили вместе. Теперь ты должен помочь мне, Джейми, милый. Должен. А потом я накажу тебя за несдержанность. Не пугайся. Совсем немного. Я просто обязан сделать это, Джейми: ты должен слушать меня во всем! И потом... мы пойдем спасать твоего Грея.
«Грей… – шевельнулась безразличная мысль. – Ах, да... Все это было ради Грея». Джейми уже забыл, с чего это началось и чем должно закончиться. После разрядки и отрезвления единственным внятным местом на всем теле была его пылающая задница, невероятно саднящая и пульсирующая. Фрейзер даже не смог положить ее на кровать: так и держал бережно, приподняв дрожащими от напряжения бедрами.
Рендолл слез с постели и потянул Джейми за собой, жестко стиснув его вялое запястье.
– Идем, – опять этот тон: властный, непреклонный.
Джейми, перекатившись вслед за Рендоллом, сполз с кровати, не в силах подняться. Но, впрочем, Рендолл и не разрешил ему встать. Сам он тут же опустился на колени и надавил Джейми на плечи, заставив пасть на четвереньки. Как собаку.