Несколько минут ушло на осознание того, что меня засунули в непонятный деревянный ящик и везут на каком-то животном. Странно, в Эдене животных, как тягловую силу, никто не использует. Только по ту сторону серой зоны темные жители Шеола приспособили низшую нечисть под грузовые перевозки. Папины подчиненные всегда относились очень бережно к магическим силам и не растрачивали на пустяки, которые можно решить и физическим способом. Правда несколько таких вот ездовых я видела и на нейтрально полосе.
Меня что же в АД переправляют? Но… зачем тогда было оглушать? Я бы сама к ним запрыгнула, лишь бы побыстрее удрать от этой ненормальной светлой!
Или это не отцовская инициатива, а очередного претендента? Так ведь он уже опоздал, ведь так? Белет теперь мой, я его… и никто не сможет его у меня забрать?! Черт, надо отсюда выбираться и соображать, что делать дальше.
Дернулась… Не получилось. Эти… гады или накачали меня чем-то, или нажали что-то на теле (кто их знает, таких умных?), но… я совсем не могу пошевелить собственными конечностями. Нет, я их чувствую, а пошевелить… как такое вообще возможно?
Попытка прокричаться тоже ничего не дала — голосовые связки вроде как вообще отсутствуют. Дышать — дышу, а говорить — зась. Могла бы — взвыла. Что за адовы проделки тут творятся?!
Честно? Мне стало даже на минуту по-настоящему страшно. Сразу почувствовала себя, как будто в гробу. Второй панической мыслью было, что я все-таки всем надоела и меня решили прикопать… живьем… все же ангелы излишне «человеколюбивы» и убить кого-то просто физически не могут… Ага, а оставить меня где-нибудь подыхать заживо, так они вроде и не виноваты — ручки чистенькие… просто отвезли меня на экскурсию, ага.
Черт. Черт! Черт! И почему мы с отцом не подумали о таком развитии ситуации?! Ведь наверняка кое-кто мог спокойно опять же кого-то, не сильно обремененного моралью, нанять для перевозки по нейтральной территории. Располагается та широкой полосой вдоль всего приграничья, так что место, где спрятать мое упокоенной тельце можно найти… еще и не одно… так на будущее. А самое главное эти святоши будут вроде как и не при чем.
Теперь мне было не страшно — меня обуял настоящий ужас. Внутри все шло в разнос. Сердце бешено колотилось, так и норовя выскочить наружу и ускакать самостоятельно, не надеясь на силы и способности собственной хозяйки.
От такого бешеного всплеска внутри, казалось, взорвется все тело. Но все, что мне удалось — это слегка пошевелить средним пальцем на руке. Было бы кому — точно неприличным всем известный жест показала. Зашибись. И как долго это продолжится? Меня тут, можно сказать, скоро убивать будут, а мое тело мне отказало в содействии по нашему общему спасению.
Душу раздирали два чувства. Первое — благодарность, как ни странно, ведь если бы меня сейчас вот так специфически не парализовали — билась бы в истерике и пыталась разодрать свою временную — я надеюсь — «тюрьму». В процессе раздирания нераздираемого несомненно покалечилась бы. А это последнее, что мне нужно в подобной ситуации — сделать себя еще более беспомощной.
А вот второе… вы представляете, какие ощущения возникают, когда ты чувствуешь себя запертой в собственном теле. Ты в сознании, твердой памяти и при ясном уме, но… совершенно беспомощна — ни сказать ничего, ни пошевелиться… Ты полностью зависима от посторонней воли. А вдруг с твоими похитителями что-то случится… ну не знаю… кирпич на голову упадет, на опасную нечисть нарвутся, погибнут при разборках с конкурентами, разбойники по дороге нападут… хотя, последнее, кажется, не из этой серии, но похоже, угу.
Да мало ли, что еще судьба подбросит?! И все! Они мертвы. Я беспомощна и недееспособна. А мое местоположение можно искать долго… и не факт, что к тому времени я буду еще жива.
Представили? Вот и я о чем. Если я в таком состоянии пробуду достаточно долго — то спасать уже будет не кого — сама себя с ума сведу страхами и догадками. А может на это и расчет?
Следующие полчаса показали — я на все сто процентов переходящий приз, однозначно.
Из-за собственных не веселых мыслей, что слишком уж громко проносились в голове, сталкиваясь и перескакивая с одного на другое, я как-то упустила из виду то, что происходило снаружи моей коробчёнки. А зря.
Звуки борьбы ворвались в сознание яростным потоком. Криков не было. И это настораживало еще больше — молчаливо исполняют свою работу только хладнокровные профессионалы. Что пугало до дрожи в коленках.