Вот так, именно просьбу… ее и именно она в качестве просителя. Уж если ставить себя во главе чего-то, то уж точно не в качестве марионеточной куклы, управляемой кукловодом, однозначно нет. Где-то в глубине души я понимала, что Аграт это только первая ласточка и скоро вопрос встанет более глобально. Так что как бы я не хотела жить тихой спокойной жизнью без власти, интриг и других демонических заморочек, больше этого мне никто не даст сделать. Поэтому, по моему мнению, стоит предупредить надвигающиеся проблемы и начать решать их заранее пока они не свалятся на меня как снежный ком — в таком случае есть большая вероятность быть погребенной под ним заживо и насколько целой я выберусь при таком варианте исхода событий — ответ неизвестен. Последние мысли заставили встревожено взглянуть на Белета. Как-то он воспримет изменения статуса своей почти-уже-жены?
Прощание с демоницей получилось немного чопорным — долго и официально досвиданькали, уверяя друг друга в вечной и верной дружбе. Поздравляю тебя, Тася, вот ты и обзавелась своим первым «заклятым другом-союзником», то ли еще будет… эх-х-х.
Кажется, пора поговорить с папой… и с дедом… Последнего искать не пришлось. Когда я ворвалась в отцовские временные покои в компании шеречки с машеречкой, Белета и Гаапа, дед преспокойно попивал с отцом утренний кофе, причем, судя по запаху, в самом кофе кофею, как такового почти не было. Запах хорошего коньяка так и витал парами по комнате, мда-а-а, видимо, не только у меня начало утра напряженное.
— Есть разговор, — с наскока начала, — походу, у нас проблемы…
— Уже догадываюсь, — пробурчал еще не совсем проснувшийся папа, — а этих балбесов зачем с собой притащила, Тасик? Дело-то семейное.
Отцовское бурчание заставило фыркнуть.
— Папа, ты меня удивляешь! — театрально всплеснула руками, — Белет уже практически член… мм… этой самой семьи, а Гаап… — посмотрела насмешливо на второго демона, — практически моя тень, на ближайшие пятьдесят лет, ты же помнишь?
С дедовой морды улыбка так и не сходила. Весело ему, ага. Забавно. Папа же хоть и ворчал, но по-доброму, больше для проформы, чем из-за чего-то серьезного.
— Итак, — плюхнувшись на довольно изящный стул рядом с небольшим чайным столиком, подхватила прямо на меня смотрящий бутерброд и засунула полностью в рот. Ух, ну и голодная же я! И куда только плохое самочувствие и тошнота пропали? — как жфыть дальфе и фо жа фигня ш равенштвом?
Дед уже просто зафыркал в кулак:
— Прожуй сначала, егоза, — угу-угу, это я обязательно, а вы пока рассказывайте, рассказывайте.
Стараясь еще больше не опозориться, засунув очередной бутер в рот, показала рукой ему, чтобы продолжал — я его внимательно слушаю.
Дед откровенничать не спешил, впрочем, как и отец, а сначала дал непонятный мне знак Белету с Гаапом. Те в две руки накрыли комнату двумя куполами тишины, проверили помещение на наличие прослушки и вернулись обратно ко мне. Ну, точно, «мы с Тамарой ходим парой!»
— Ты свой во всех смыслах «зажигательный» вечер у Бегемота в подсобке помнишь? — еще бы мне не помнить, у него на складе так и осталась впаянная в стену инкрустация мужского и женского поясов верности.
Закивала головой, на минуту представив, как, к примеру, в глубокое средневековье всякие там влюбленные не парились с подарками на день святого Валентина, а дарили друг дружке такие вот знаки внимания — железную, покрывающуюся ржавчиной «верность», ага, с тонким намеком на толстые обстоятельства.
— А из чего пила свою «огненную воду» помнишь? — я уже менее ретиво кивнула, начиная понимать, к чему все идет.
— Состав того коктейля, как мне потом удалось выяснить, — сзади раздался голос Мушруша, — который тебе дали выпить, у вавилонских драконов использовался только в особо церемониально-важных случаях, для подтверждения свершившегося факта важного события огнем, даже если заключался он с совсем еще несмышлёным дракончиком… примерно как в твоем случае.
Как же я не заметила его сразу? А ведь на столике слишком много для двоих было бутербродов, да и лишняя чашка «коньячного» кофе стояла просто на виду. Думать о том, что мне только что сказали, не хотелось. Я была слишком ошарашена, чтобы отвечать. По-моему это никого не смущало, потому что дед с каким-то особым ехидством принял свою эстафету в повествовании о похождениях глупой меня.