— Энки, пожалуйста. Они отличаются от остальных, — умоляюще проговорила женщина.
— Они такие же люди, как ты, учитель. И если я увижу, что они бесполезны, из них можно будет приготовить сытное блюдо.
— Нет, Энки, я уверена — у них есть знания, к тому же я нашла у них предметы, которые обычно берут с собой ученые.
После недолгой паузы последовал ответ исполина:
— Война между людьми и рефаимами началась вновь. Я не могу переносить их присутствие.
— Но у них была книга!
— Библия?
— Да, такая же, как у меня, когда ты меня нашел. И Энлиль сказал, что они узнали его. Этот человек назвал его первое имя.
Снова воцарилось молчание.
— Пожалуйста, господин, — сказала женщина. — Сохрани им жизнь и сам реши, обладают ли они мудростью. Я верю, что они окажутся полезными.
— Очень хорошо, учитель. Но если ты ошибаешься…
— Я знаю.
Голоса стихли. Они ушли. Уитни и Меррилл стояли рядом, вцепившись в прутья решетки. Их глаза встретились.
— Ты поняла, что они сейчас сказали? — спросил Меррилл.
Уитни кивнула.
— У нас есть друг. Возможно, это единственный шанс выбраться отсюда.
— Нет, — нетерпеливо прервал ее Меррилл. — Я об именах. Энки и Энлиль.
— И что тут такого?
— Это демиурги древних шумеров. Вероятно, бессмертные полудемоны, уцелевшие во время потопа, стали вождями и их почитали как богов. С исполинами связывают несколько мифов — о титанах, Пантеоне и Олимпе, Атлантиде, Валгалле. Думаю, все эти предания, считавшиеся плодом воображения, на самом деле основаны на фактах.
— Какие же они боги?
— Необразованные люди могли воспринимать их именно так. Нефилимов нельзя убить обычным способом. Они живут вечно. Гиганты, которые обладают нечеловеческой мощью, полученной от нечестивых отцов, в примитивном смысле — те самые языческие идолы, которым поклонялись наши предки. Но они не обладают высшей силой, какая есть лишь у единого Бога… Энки занимал почетное место в пантеоне шумеров. Он считался богом воды, плодородия и созидания. Его священная крепость называлась Курганом творения… — Меррилл помолчал, а потом на его лице появилась улыбка. — Весьма возможно, что сейчас мы находимся именно там.
— Папа, я не…
— Подожди, — перебил доктор. — Это еще не все.
— Я не понимаю, зачем сейчас рассказывать какие-то легенды! — выпалила Уитни.
— Знай своего врага.
Она поджала губы. Однако Меррилл был прав.
— После библейского Адама, — продолжал он, — первого короля шумеров, которого они называли Аллум, мир пал, и сыны Божии, восставшие ангелы, соединялись с земными женщинами. Энки был одним из первенцев. — Меррилл подпрыгнул и уселся на одну из кроватей. Она была такой высокой, что его ноги болтались в двух футах над полом.
— Он являлся ключевой фигурой в шумерской истории потопа. Энки будто бы научил мудреца Зиусудру, как спастись от предстоящего наводнения на корабле. Но это могла быть и вторая ладья. А исполины построили собственную и уплыли в Антарктиду. Помнишь, я читал вам вслух из Ветхого Завета о том, что нефилимы жили в те дни — и после них?
— Все это завораживает, — сказала Уитни, — но никак не может нам помочь.
Меррилл усмехнулся.
— Очень даже поможет.
Глава 57
Их окружал полнейший мрак, дышать становилось все труднее. И вовсе не из-за недостатка кислорода, а из-за густой взвеси, поднявшейся после взрыва. Круз нашарил в рюкзаке два фонарика, включил большой, а маленький отдал Аль-Азизу, потом достал бандану, намочил ее водой из фляги и завязал так, чтобы она прикрывала рот и нос. Нашелся платок и для его напарника.
Ахмед, весь покрытый серой пылью, выглядел как человек, спасшийся после серьезной катастрофы. Но Круз не заметил в его глазах паники, и его это порадовало. Ему совсем не хотелось оказаться в замкнутом пространстве со спятившим арабом. Впрочем, сидеть в каменной ловушке со здравомыслящим террористом было также не слишком приятно.
Через минуту кровь перестала стучать в висках, но скоро подрывник понял, что не только влажная ткань облегчает дыхание. В воздухе ощущалась тяга, несмотря на то что лаз, через который они сюда пробрались, полностью завалило.
Виктор поднялся, стукнувшись макушкой о каменный свод. Конусообразная ниша сильно сужалась кверху, и человек среднего роста не мог в ней выпрямиться полностью.
— Жаль, что у меня не кегля вместо головы, — проворчал он и снова опустился на колени.
— Воздух движется, — сказал Аль-Азиз, поднимая вверх ладонь.