– Мои глаза… – Повторила Сильвия, потом звонко вскрикнула и зажмурилась, от чего кровотечение из пустых глазниц лишь усилилось. – Нет… Нет! Нет! Нет! Черт тебя дери! Да как же так?! Боже…
Я смотрела, как Сильвия водит головой из стороны в сторону. Что-то буквально выжгло ей глаза! Она говорила про внука Григоровича, и про отдачу… Ну конечно, если она подчинила себе его разум, то следовательно – связана с ним. А парень-то, не промах похоже!
– Полумесяц. – Внезапно, глухо вымолвила Сильвия. – Вот оно что. Полумесяц! Он уже близко. Он поднимается. Сейчас вы узрите его!
– Полумесяц?
– Один из величайших артефактов сияющего промежутка. Великое оружие, побывавшее не в тех руках.
Бредит она, что ли? Я посмотрела на небо, пытаясь увидеть далекую половину луны. Но там все заволокло дымом, и ничего нельзя было различить.
Однако, не успела я возвратить взор к бренной земле, как та, вздыбившись темными глыбами, разверзлась перед нами, и из образовавшейся трещины вырвался белый свет…
– Вот черт! –Я ухватила Сильвию под мышки, и принялась оттаскивать от провала.
Трещина ширилась, и вскоре из нее показался рог сияющего полумесяца.
– Это он, да? – Спросила у меня Сильвия.
– Ага… Черт бы его взял!
Полумесяц величественно поднимался над провалом – молочно-белый, источающий сияние, огромный… Воздух вокруг него дрожал.
В какой-то момент, его сияние стало настолько нестерпимым, что мне пришлось отпустить Сильвию и прикрыть рукой глаза.
– Это что за хрень?! – Вымолвил пораженный Габриэль. Я взглянула на него, и увидела два полумесяца, застывших яркими отражениями в стеклах противогаза.
– Оружие… – Повторила я озвученное Сильвией, и больше не сказала ничего.
Возносясь над Рэгдоллом, полумесяц уменьшался. Достигнув пелены дыма, он разрезал ее легко, погрузился внутрь дымового облака, и мягко осветил его изнутри.
– Сколько силы… – Тихо выговорила Сильвия. – Вот бы мне завладеть таким оружием. – Уж я бы использовала его с толком.
Где-то в центре городка громко и протяжно завыла сирена.
– Вот теперь здесь все точно всполошились. – Сказал Габриэль, снимая автомат с плеча.
– Ты прав. – Я кивнула. – Тем веселее!
***
Земля более не дрожала. Выпустив полумесяц, она успокоилась. Лишь трещина чернела чудовищной раной. Вскарабкавшись по большим вспученным кускам дерна, я заглянула в нее. В сумраке подземелья мне удалось разглядеть огромную черную дыру, идеально круглую, очень похожую на колодец. Но кроме колодца там было еще кое-что… Я никак не могла понять, что же это… Очень походило на паутину, но такой паутины я еще не видывала. Черные нити, а также тускло сияющие белые и красные, сплетались меж собой. Прямо на моих глазах эти нити, постепенно обвисая, опадали вниз, устремляясь к колодцу… Любопытно… Понаблюдав за разрушающейся трехцветной паутиной еще чуть-чуть, я отошла от трещины.
С запада дул ветер, почти горячий, впитавший в себя жар полыхающей окраины Рэгдолла. Сирена не переставала выть, и честно говоря, этот звук уже начинал порядком раздражать меня.
Сильвия сняла с плеч свой походный ранец, как-то умудрилась расстегнуть его одной рукой, и теперь пыталась что-то найти в нем на ощупь…
– Ну конечно! – Громко шептала она. – Я знаю, что делать. Хоть это и теория, но попробовать стоит… Не зря же я так долго таскала их с собой.
– Может, помочь тебе? – Предложила я Сильвии.
– Нет. – Та слизнула кровь с губ. – Я уже нашла, то что хотела найти.
Рука ее показалась из ранца. В пальцах был зажат некий серый сверток.
– Хотя, все же помоги. – Все-таки попросила она. – Вскрой это.
Я взяла сверток из ее руки, и принялась разматывать многочисленные слои мятой бумаги. Под бумагой оказалась стеклянная банка, заполненная мутноватой жидкостью, в которой плавали два, тускло светящихся красных глаза. Завидев это, я едва не выронила банку из рук.
– Это… Это что такое, Сильвия?!
– Иногда высшие хонки могут рождаться с определенной мутацией – красными глазами. Это происходит очень редко, и такие хонки тут же становятся знаменитостями среди всех кланов, ведь обладают просто невероятной магической силой. Когда красноглазый хонк умирает, его глаза изымаются и хранятся, как величайшее сокровище.
Я повертела банку в руках так и этак, пытаясь получше разглядеть ее содержимое.
– Где ты их, блин, взяла?!
– В хонковском селении, где же еще… Там же, где добыла информацию об Асху. Я отыскала эти баночки в святилище, куда пробралась, и решила захватить их с собой. Три я передала Григоровичу, а одну оставила себе. Григорович исследовал эти глаза, и сказал, что, в теории, вживить такие человеку очень просто. Тут, якобы, даже не потребуется хирургическое вмешательство. Он сказал – глаза все еще живые, хоть и давно лишились хозяев, а их структура активно взаимодействует с любой органикой.