К счастью, мой напарник выполнил договор, который мы когда-то заключили; успешно выбравшись из руин, он похоронил меня по всем правилам, и положил в могилу мои вещи, на случай, если я восстану призраком.
Он оказался прав. Я действительно вновь открыл глаза под темным небом Нижнего Мира, в блеклых землях царства мертвых. Какими тусклыми они мне показались после буйной зелени Востока!
Похороненные со мной предметы отбросили тень в царство призраков; сумка с инструментами была при мне, оружие – тоже. Они стали даже лучше, чем при жизни, стали такими безупречными, какими я хотел бы их видеть.
Я знал о Нижнем Мире больше многих людей. Профессия обязывает, в руинах нередко встречаются тени их прежних обитателей и владельцев; понемногу я стал разбираться не только в опасных призраках, но и в целом в состоянии нежити.
Можно даже сказать, что я был готов.
Очнувшиеся в Нижнем Мире чаще всего продолжают заниматься тем же, чем и при жизни. Я не видел причины, по которой мне стоит нарушать это правило… может, и другие думали так же?
Неважно. В любом случае, моя профессия не потеряла значимости и здесь, просто слегка изменилась. Древние руины отбрасывают в Нижний Мир еще большую тень, чем живые города; но когда в Творении ловушки снимаются, а сокровища похищаются, их отражения в царстве мертвых остаются на месте.
Я был хорошим стервятником. Я очень много знал об остатках былых времен – и мои знания оказались ценны. Призрачный Восток, как оказалось, не так уж и отличается от живого, а местные правители столь же жадны до тайн, как и обитатели Творения.
Сперва я нанялся к военачальнику из Акийской Империи и провел его по древним могилам. О, как он был рад, извлекая оттуда могильные дары времен Сёгуната! Целый коготь он вооружил найденными в могилах артефактами, и возвысился среди своих товарищей, совершив несколько удивительно успешных военных походов.
Разумеется, военачальник щедро меня наградил. Он оставил в Творении сильный род, и тот регулярно поставлял ему сожженные приношения – так что я ушел от него с кошелем, туго набитым черными монетами. И с мечом, который выбрал сам; при жизни я так и не успел раскрыть свою Эссенцию, но после смерти обрел ее, пусть и принадлежащую Нижнему Миру. Теперь я мог владеть артефактами – и с радостью ухватился за этот шанс.
Дальше мой путь привел меня в Ханау-Тиоку, странное королевство, где владыка и название менялись вместе с сезоном. Мне повезло: я явился туда во время лета, имени «Ханау» и правления принцессы Аннуаски. Впрочем, долго я там не задержался, ушел, прежде чем пришли зима, имя «Тиока» и королева Вызывающей Тени.
Зато мне повезло западнее, в Дехелешене, призрачном отражении великого Лукши. Здесь с умершими не хоронили артефакты и магитек; лукшийцам они были нужнее в Творении. Тут всегда ценили знатоков вроде меня – так что я и воспользовался возможностью.
Десятилетия текли за прежней работой. Долгое время я водил дехелешенцев по известным мне местам; теперь, с поддержкой вооруженного отряда, пройти в схроны оказалось проще. Многие из них оказывались пусты – нас опередили; меня, конечно, никто не винил, хотя я этого и опасался поначалу.
Потом я покинул Дехелешен, отправился в иные земли. Никогда, разумеется, не приближался к Сиджану; там не любят тех, кто забирается в гробницы, а мне не раз приходилось этим заниматься.
И уж точно я избегал мест, где по-настоящему правили Лорды Смерти. Внимание сильных мира редко приносит удачу, случись оно в Малфеасе, царстве мертвых или в Творении. Да и что им до меня? Они царили вдалеке от простых призраков, и мои знания меркли на фоне того, что накопили владыки царства смерти.
Побывал я в призрачном Кьяроскуро, городе черного стекла и погребальных урн, и в затянутом туманами Дари. Заглянул потом на Север, прошелся по городам Кунлуньской пустыни. Везде мне находилось занятие; пару раз даже удалось установить контакт с Творением, найти своего напарника. Мы даже продолжили сотрудничество – он сжигал мне подношения, поставляя деньги, я же делился с ним узнанным в Нижнем Мире.
Несколько раз я выходил в мир живых, найдя удобные тенеземли – чтобы встретиться с напарником или кое-чем поделиться с гильдийскими торговцами. Но Творение давило на меня, отрицало меня; каждый раз я возвращался в Нижний Мир, стараясь забыть яркие краски человеческих земель.
Я стал своим в царстве мертвых, пусть и не смог окончательно вытравить мир живых из памяти. Да и не хотел; забывшие прошлую жизнь уходят в Лету, на новое перерождение. Я же еще не пресытился этим бытием.