— Какой неловкий… — донёсся до него насмешливый голос разведчицы.
С этими словами она обернулась лисой и бросилась в густую бамбуковую поросль.
— Чтоб тебя блохи заели!
Гнаться за разведчицей дальше он не собирался. Больше осторожная лисья стая здесь на глаза не покажется. Придётся согласиться с Мэн Цзеюй — он крайне неловкий сегодня. Опоздал, потерял ещё одного шпиона клана Асюло, да ещё упустил убийцу, позволив той сбежать. Всё лисам на смех!
Сюэ Моцзян сердито пнул оказавшуюся на пути кочку, разбросав в стороны мокрую глину, и выдернул из земли Меч Демонического Зова. Он выглядел обиженным. Алое свечение исчезло, а сам меч теперь больше походил на выкованный простым смертным клинок, чем на духовное оружие одного из древних асуров.
Сюэ Моцзян не спешил воссоединяться с духом меча, давая тому возможность успокоиться. Он пошёл через лес, держа клинок в руке, пока между зелёными побегами молодого бамбука не встретил оруженосца.
— Демоны сбежали. Прости, командующий, — с ходу повинился юный асур.
— Возвращайся на Кушань, я сам осмотрюсь здесь.
— Да, командующий.
Сизый дымок, бойко взвившийся к синим небесам, растаял без следа. Оруженосец ушёл. Сюэ Моцзян вздохнул. Единственное, что они могут позволить себе в мире смертных, это передвигаться здесь быстрее ветра. Остальное под запретом.
Сюэ Моцзян погладил тёплую рукоять. Меч Демонического Зова всё ещё беспокоился, не позволяя беспечно покинуть лес. Поэтому он не спеша пробирался сквозь заросли, через некоторое время оказавшись на небольшой поляне.
Здесь под бамбуком в позе лотоса сидела дева в белом ханьфу. Сюэ Моцзян остановился.
— Барышня Ин?
Та открыла глаза. Выглядела она не менее удивлённой.
— Сюэ? — небесная чиновница вскочила на ноги и поспешила ему навстречу. — Господин Цюфэн тоже здесь?
Её взгляд мимо воли наткнулся на обнажённый меч. Барышня Ин замерла на месте и пристально осмотрела командующего, будто выискивая в нём одной ей ведомый изъян.
— Ты… — она заметно смутилась. — Ты изменился, Сюэ…
Ещё бы! Шэньи из лунного шёлка, посеребренную кольчугу и единственный в Трёх мирах Меч Демонического Зова только слепой не заметит. Сюэ Моцзян криво ухмыльнулся, прикидывая в уме, чем бы отвлечь помощницу Люй Инчжэнь от столь неуместного сейчас любопытства.
— Барышня Ин, я сразу не заметил тебя, прости! — радостно выпалил он. — Но… почему в тебе нет небесной искры? Твоя ци повреждена?
Это была всего лишь первая пришедшая в голову мысль, но он к своему удивлению угадал. Барышня Ин помрачнела и тихо ответила:
— Так и есть, Сюэ. Я слаба… очень слаба.
Сюэ Моцзян ненавязчиво пробежался взглядом по её телу, выискивая причину такой откровенной жалобы. Вроде бы цела, но небесной искры совсем не чувствуется. Неужели та погасла? Её что, с Девяти Сфер изгнали?
— Мы всё ещё друзья, Сюэ? — с хорошо заметной надеждой в голосе вдруг поинтересовалась небожительница.
Это смотря, с какой стороны посмотреть на отношения небесных и клана Асюло, подумалось Моцзяну. Но вслух он произнёс совсем иное.
— Разумеется, барышня Ин. Чем могу помочь тебе?
— Унеси меня подальше от Цзиньдоупина. Сможешь?
Интересно, будет ли она смотреть на него с такой же доверчивостью во взгляде, когда узнает, кто на самом деле забрал браслет из синей яшмы? Сюэ Моцзян предусмотрительно сдержал улыбку и ответил вполне серьёзно:
— Если ты нуждаешься в помощи, я с радостью помогу. Дай руку.
Глупышка доверчиво потянулась к нему, позволяя взять за кисть. Неужели их на небесах ничему не учат? Нельзя доверять тому, кого высшие небожители обозвали демоном! Сюэ Моцзян дёрнул барышню Ин за руку, привлекая к себе, и мгновенно обратился вместе с ней в едва заметный сизый дымок.
Его дальнейший путь лежал в Пинъяо. Цветочный дом Шуйлянь заждался своего владельца. Да и генерала Инь Цзифу не мешало бы навестить. Ведь основатель города-черепахи один из тех высокопоставленных союзников клана Асюло в мире смертных, которые служат асурам по собственной воле и с большим усердием.
В маленькое поселение её привела аура Облачного лука. Первый ученик надёжно прятал свою небесную ци, но не мог до конца скрыть призрачный след Облачного лука. Фан Синюнь не раз убивал нарушителей Великого барьера, следуя её приказу. Его лук носил несмываемый отпечаток демонического гнева. И этого уже никак не спрятать.
Люй Инчжэнь остановилась у пригорка, нависающего над мутными водами извилистой реки, и осмотрелась. Совсем рядом играл на ветру ажурными кронами молодой бамбуковый лес. Между ним и рекой было зажато поселение с двумя десятками ничем неприметных двориков в стиле сыхэюань со стыдливо обращенными вовнутрь оконцами. А из распахнутых ворот поселения медленно выползало народное шествие.
Люди несли зеленобородого дракона из бумаги и шёлка, ударяя в гонги и барабаны. Возглавлял процессию седовласый мужчина с водружённым на шест разноцветным шаром, символизирующим солнце.
Празднество в честь исцеления бога-дракона от укуса сколопендры, кажется, так это называется в мире смертных? Люй Инчжэнь могла лишь посочувствовать беднягам. Наивные люди до сих пор полагали, что в знак благодарности за исцеление грозное божество ниспошлёт хорошую погоду и полное благополучие. Она же знала совсем другое. Дракон, обитавший в море, давно рассеял дух и потерял истинную форму. Боги умирают, как и всё в Трех мирах. Но осознать такое сложно. Людская вера слепа и всегда зиждется на пустых надеждах.
Пропустив шествие, Люй Инчжэнь прислушалась к себе. Удары небесных молний не прошли для её тела бесследно. Внутренняя энергия походила на разлаженный цинь. Ни одна струна не издавала чистого звука! Посылая в окружающий мир заклинания поиска, она раз за разом сталкивалась с какофонией. Ответная энергия разбивала духовное зеркало вдребезги, а воображаемый цинь звучал всё более фальшиво и неуверенно.
В таком состоянии не то, что первого ученика обнаружить, слежку от дворца Гуанхуэй прозевать можно. Люй Инчжэнь несколько раз искала за своей спиной тени небесных воинов, посланных Богом войны. Но потом поняла — дело это бессмысленное. Либо у неё силы на исходе, либо преследователи слишком хороши. Поэтому она целиком сосредоточилась на своём ученике. Чем быстрее всё завершится в мире смертных, тем проще вернуться в Небесный город.
Но так уж случилось, что Фан Синюнь нашел её сам. Оторвавшись от созерцания собственной обуви, Люй Инчжэнь столкнулась взглядом с глазами ученика. Тот непочтительно заступил ей дорогу. Вид у него был довольно хмурый.
— Так мало времени провёл среди смертных, но уже успел забыть о приличиях?
Атаковать всегда лучше первой, даже если ты слабее. А уж с первого ученика сами небеса велели спросить со всей строгостью. Фан Синюнь на мгновение растерялся. Выражение его лица заметно смягчилось и потеряло былую сосредоточенность.
— Этот непочтительный ученик приветствует шицзунь Люй! — наконец, промолвил он и сдержанно поклонился.
— Если уж говорить о непочтительности, то я жду от тебя объяснений, дашисюн Фан.
— Я… — Фан Синюнь переступил с ноги на ногу, не спеша подымать голову. — Мне нечего сказать, шицзунь… Я виновен. Накажи меня!
— А если и вправду накажу?
Первый ученик медленно распрямился. Лицо его сравнялось по цвету с белоснежными одеяниями. Даже губы побледнели. Но он упрямо молчал. Люй Инчжэнь почувствовала лёгкое разочарование. Неужели между ними совсем нет доверия? Возможно, Цай Чжэань был прав… Стоило ли за этого младшего небожителя идти под молнии?
Словно уловив её разочарование, Фан Синюнь повторил:
— Накажи меня, шицзунь.
— Где Ин Сянхуа, дашисюн?
— Я… не знаю.
Ответ прозвучал тише самого неприметного ветерка, но Люй Инчжэнь почувствовала себя противостоящей урагану. Понимает ли этот глупец, в какую бездну он прыгает?