Она ни на шаг не сдвинулась с места!
— А… старый знакомый? — стоящий у обрыва небрежно кивнул головой. — Давно не виделись! Соскучился?
Фан Синюнь только сейчас рассмотрел его и опознал улыбчивого асура, с которым встречался раньше.
— С чего бы мне искать демона? — с вызовом бросил он, не переставая целиться в лису.
— Что же вы все за ней бегаете? — с улыбкой заметил асур. — И командующий, и ты… Чья она женщина, я не никак в толк не возьму?
— Кто… бегает? — возмутился Фан Синюнь, с удивлением наблюдая, как бледное лицо Ин Сянхуа оживляет милый румянец.
Почему шицзе так смущена? Он чего-то не знает? Фан Синюнь поморщился — в груди тоскливо заныло. Заныло так, будто он потерял самое важное в жизни!
— Шицзе, ты в порядке?
Ин Сянхуа кивнула.
— Тогда уходи первой — хорошо? Я догоню.
— Не могу, дашисюн Фан… — с горечью произнесла Ин Сянхуа.
— Кх… кх… — покашлял асур, привлекая внимание. — Вы такие милые и мне очень не хочется прерывать вас, однако вынужден сказать, что эта небожительница нужна мне. Поэтому я забираю её на Кушань!
— Мечтай! — сердито процедил сквозь зубы Фан Синюнь, краем глаза наблюдая за лисой — та шаг за шагом приближалась к Ин Сянхуа, думая, что её намерения незаметны.
Как успеть поразить двух врагов, стоящих в разных местах? Фан Синюнь ощутил на спине холодный пот — мелкие противные капли медленно сливались в тоненький ручеёк, скользящий между лопаток и вдоль позвоночника. Никогда бы не подумал, что небожители потеют! Но только что испытал это на себе.
Движение лисы было почти неуловимым. Почти! Стрела опередила её всего на мгновение, бесшумно впившись в плечо. Тоненько взвизгнув, демоница… исчезла.
Ещё одно неприятное открытие — лисы, считавшиеся низшими демонами, на самом деле неплохо владеют техникой небесных шагов!
Пока Фан Синюнь горестно раздумывал над этим, он едва не прозевал двинувшегося к нему асура.
Улыбчивый юноша достал из-за пояса дицзы, украшенную красными лентами и такой же яркой шёлковой кисточкой. Поднёс к губам и, сделав два шага вперёд, принялся играть.
Мелодия выглядела резкой и оглушающей. Она настойчиво забиралась в уши, парализуя волю вместе с телом. Сначала дрогнули пальцы рук, а потом Облачный лук показался ему слишком тяжёлым и Фан Синюнь уронил его на камни, беспомощно наблюдая, как Ин Сянхуа пятится к обрыву.
— Ши… цзе…
Крупная лиса выскочила из-за нагромождения камней. Пушистые хвосты мелькнули перед глазами Фан Синюня, сорвав с губ возмущенный крик — разведчица толкнула шицзе лапами в грудь. И тогда, нелепо взмахнув широкими рукавами мантии, белоснежная фигурка сорвалась со скалы.
Мелодия оборвалась — дицзы влетела лисе в бок, столкнув с обрыва следом за Ин Сянхуа, а затем послушно вернулась в руку хозяина.
В голове у Фан Синюня начало проясняться, однако что-либо предпринять он не успел. Холодное лезвие коснулось шеи, а невидимый собеседник посоветовал не двигаться и, больно ухватив за волосы, заставил смотреть на асура с дицзы.
— Как тебе Управляющая Душами? Впечатляет, правда?
— Ты причинил ей боль… — Фан Синюнь попытался встать, но не смог — чужие руки держали слишком крепко. — Я заставлю тебя заплатить за это!
— Причинил или нет — что с того? — с безразличием заметил асур и добавил, обращаясь к невидимым Фан Синюню помощникам. — Уводите его на Кушань и доложите Тёмному владыке: ничтожный слуга Чжу Хуэй вернулся с подарком.
Глава 18
Нельзя простить
Зрение прояснилось, когда Люй Инчжэнь в сопровождении двух крепких асуров пересекла высокогорное плато и оказалась вблизи скалы, в которой размещался Павильон безвременья. Лучше бы она ничего не видела! Потому что первым, появившимся из разноцветного марева, оказалось лицо управляющего дворца Шантянь.
Люй Инчжэнь споткнулась от неожиданности и была грубо подхвачена под руки асурами, не позволившими ей упасть. Се Цзынин выглядел не менее удивлённым. Его и без того крупные глаза расширились ещё больше, а с губ сорвалось такое привычное, но совершенно чужеродное в этом месте:
— Приветствую Владыку-стража…
Небожитель не выглядел пленником. Он шёл по выстеленной серым гранитом дорожке, держа в руках пузатый кувшин с красивой наклейкой из красной бумаги на покатом боку. «Четыре сезона» — мимо воли прочла Люй Инчжэнь.
Хитрые завитки иероглифов в её голове вдруг встали на место, сложившись в одно ёмкое и пренебрежительное слово. Так вот, откуда в руках Цуймингуя оказался Дьявольский меч. Не обошлось без своих — тех, кто поклялся беречь Девять Сфер от демонов. Как же низка цена слова у этого младшего небожителя!
— И как тебе асурское вино, управляющий Се? — не сдержалась она. — Хорош ли вкус у предательства?
Се Цзынин пару раз глотнул воздух открытым ртом, словно рыбина, выуженная из реки, а затем потупился.
— Ничего не скажешь в оправдание?
— Я не посмею… — тихо произнёс Се Цзынин и медленно обошёл её справа.
Люй Инчжэнь провела его неприязненным взглядом. Не он ли призвал её во дворец Шантянь, когда была нарушена граница Великого барьера?
Управляющий в спешке удалялся в сторону одного из дворцов, боясь оглянуться.
— Предатель… — выдохнула Люй Инчжэнь.
Один из асуров толкнул её в спину, принуждая идти дальше. А так как сопротивляться она не могла, пришлось подчиниться.
На этот раз пещера не пустовала. Уже знакомая Люй Инчжэнь дева с раскосыми лисьими глазами обернулась, едва заслышав шаги, и вежливо поклонилась.
Толкнув Люй Инчжэнь на циновку, асуры незамедлительно удалились.
Она растянулась на полу во весь рост и блаженно прикрыла веки. Оказывается, измученного небожителя ничто так не радует, как возможность лечь хотя бы на циновку!
Тёплые руки ненавязчиво коснулись плеча, отвлекая от невесёлых мыслей. Люй Инчжэнь приоткрыла один глаз, рассматривая вставшую на колени лису.
— Госпожа, давайте помогу умыться?
Умыться? Люй Инчжэнь несмело потрогала подбородок, который нещадно чесался, — пальцы стали грязно-бурыми. Совсем забыла! Её несколько раз вырвало кровью. Действительно, пара умыться…
Припомнив встречу с Се Цзынином, Люй Инчжэнь поморщилась. Должно быть, предатель рад, увидев её такой?
— Хорошо. Подай воду.
Говорят, совесть не болит. Лгут! Се Цзынин чувствовал горькое сожаление, царапающее душу острыми когтями.
Владыка-страж назвала его предателем. Он не думал, что услышит такое на Кушань — слишком далеко сбежал и даже собрался погрести здесь свою совесть! Встреча… всего лишь одна короткая встреча напомнила древнюю, как Три мира поговорку: можно простить убийцу — нельзя простить предателя. Так думают все смертные, а им вторят разгневанные небеса.
Се Цзынин прошёл в зал, где Чжу Хуэй принимал гостей, и опустился подле стула на прохладный каменный пол. Пальцы сами выдернули из кувшина пробку.
Первый глоток показался безвкусным. Со второго Се Цзынин ощутил привкус трав, расплавленный в приторной горечи. Это клейкое рисовое вино походило на его сожаление. Оно не излечивало стыд, а лишь распаляло его, мешая сосредоточиться на раскаянии.
Он безостановочно лил оранжево-красную жидкость в открытый рот, надеясь опьянеть как можно скорее, чтобы не вспоминать глаза Владыки-стража. А когда вино закончилось, отбросил кувшин к самой дальней стене и некоторое время наблюдал за вытекающими из горлышка едкими по цвету каплями.
Когда Се Цзынин отпускал Дьявольский меч на волю, он совсем не думал о Владыке-страже, ведь бывшему Богу войны нужно отдать долг. А хозяйке дворца Дафэн Се Цзынин ничего не должен, хотя она и весьма достойная небожительница.
Все знают, как год за годом Люй Инчжэнь уходила на парную медитацию с Нефритовым императором, поддерживая старшего брата в болезни. Перед Войной хаоса его величество был ранен демоном, пробравшимся на Девять Сфер, и едва не потерял изначальный дух. Эту застарелую рану, как раз и лечила Владыка-страж, находясь на медитации.
А ещё строгую высшую небожительницу можно поблагодарить за Великий барьер. После того, как она встала на его защиту, только нескольким демонам удалось прорваться в Небесный город.