Провозившись с ней до полуночи, лиса не вытерпела — отойдя в дальний угол Павильона безвременья, прошептала заклинание и вынула последнюю фалангу из мизинца на левой руке. Палец усох на глазах. Так случайно обломанная садовником ветка теряет все соки и цветущий вид к закату, не перенеся полуденной жары.
Когда Мэн Чажан поднесла окровавленную кость к небожительнице, та отшатнулась в ужасе.
— Не бойся, госпожа! Это лисья кость. Моя кость. Она исцелит тебя.
— Не надо… мучить себя… ради меня.
— Лисы всегда возвращают долги, госпожа.
— Ты ничего не должна мне, — небожительница всё ещё не позволяла подойти ближе, выставив перед собой дрожащую руку.
— Прости, госпожа, — лиса обошла её сзади и, направив поток ци в средний даньтянь спасительницы, обратила кость в чистую энергию.
Та вошла в чужое тело, мгновенно растворившись в нём. Острый лисий слух уловил едва заметный хруст. Мэн Чажан удовлетворённо кивнула — лечение пошло на пользу! Сломанная ключица срослась.
— Видишь, госпожа? Всё хорошо.
— Глупая… Я использовала тебя, чтобы добраться до энергии яджао. Дело не в моём снисхождении или заботе…
Щёки небожительницы горели нездоровым румянцем, а веки закрывались сами по себе. Демоническая энергия слишком грязна для жителя небес — догадалась Мэн Чажан, помогая своей спасительнице прилечь на циновку.
— Отдохни, госпожа. Я принесу тебе чистой воды.
Выбравшись из Павильона безвременья, Мэн Чажан неожиданно столкнулась близ источника с Чжу Хуэем. Помощник Тёмного владыки словно поджидал её, стоя под раскидистым старым клёном.
Поклонившись, лиса собралась пройти мимо, но тот заговорил первым.
— Остановись!
— Да, господин?
— Держи, — асур протянул ей серебряную серьгу с жемчужиной.
Мэн Чажан попятилась. Неизвестно, что он задумал на этот раз! В прошлый отослал прислуживать внучке старейшины Му, а та ей чуть даньтянь не повредила. Припомнив неистовую злобу Му Тунъюнь, лиса мимо воли поморщилась. Неизвестно, кто одержим уничтожением лис больше — небесные владыки или эта капризная дева?
— Не бойся, — Чжу Хуэй насильно вложил украшение в руку. — Серьгу передала твоя сестра.
С этими словами помощник Тёмного владыки исчез. Мэн Чажан растерянно посмотрела на белёсый дымок, медленно рассеивающийся в воздухе над источником, а затем спрятала украшение в узкий рукав платья.
Той же ночью ей приснился сон, в котором она беседовала с Мэн Цзеюй. Сестра просила устроить для небожительницы побег с Кушань. Проснувшись, Мэн Чажан долго раздумывала, выискивая причины для сомнений, но всё закончилось полным согласием с сестрой — небожительнице здесь не место!
Хотя, если судить справедливо, любой житель Девяти Сфер достоин самых ужасных мук. Но здесь была одна противоречащая кровной мести вещь — именно эта небесная чиновница спасла её от рук Му Тунъюнь. А лисы возвращают долги. Всем, не исключая врагов!
Глава 23
Визит во дворец Юньци
Сюэ Моцзян появился у Великого барьера ближе к полуночи.
Преследователи с Кушань, а командующий знал — они есть, то ли потеряли след, то ли припозднились с поисками. Чжу Хуэй мог, как немедленно доложить о самовольном оставлении лагеря, так и затянуть с этим, давая возможность уйти. Судя по тишине вокруг, произошло как раз второе — сяо Чжу его отпустил. Не зря говорят: отдавай долги, чтобы должники не напомнили о себе в день, когда не ждёшь.
Сюэ Моцзян хорошо понимал — его поступок можно описать всего одним словом: предательство. Потому как непослушание главе клана одно из тягчайших преступлений. Но он готов заплатить цену за своеволие. Узнать правду сейчас, куда важнее, чем слепо выполнить приказ.
Командующий с осторожностью достал из-за пояса яшмовый браслет, принадлежащий барышне Ин. Памятуя об ожоге в Пустынном крае, он использовал край рукава.
На этот раза судьба благоволила Кушань — у барьера с той стороны никого не было. Едва коснувшись мерцающей расплавленным серебром глади, яшмовый браслет открыл небольшую дверь, позволяющую войти одному бессмертному.
Очутившись на Девяти Сферах, Сюэ Моцзян напряжённо прислушался. Но сторожевой колокол небесной столицы молчал. Он улыбнулся, чувствуя нарастающее внутри злорадство.
Наибольшая беда небесного царства — глупость. Этот карающий меч предназначен им самой кармой, чтобы смирить гордое величие нефритовых дворцов. Соорудив защитный барьер, небожители не смогли защититься от самых опасных врагов: членов клана Асюло. Ведь природа у всех истинных бессмертных одинакова — с искрой изначального духа.
Асуров удалось изгнать за пределы Небесного города клеветой, но невозможно лишь их божественного света! Может быть, за долгие тысячелетия чистейшая искра внутри каждого из Асюло и потускнела, но не исчезла до конца. И этим преимуществом сегодня воспользовался Сюэ Моцзян.
Мысленно поблагодарив всех идиотов, оставивших Великий барьер на западе без присмотра, он пересёк Небесный город по воздуху, добравшись на южную окраину. Здесь в окружении вечноцветущих слив мэй и хайтанов стоял белокаменный, как все здания на небесах, дворец Юньци.
Охрана из одетых в белоснежные латы воинов находилась перед главными воротами. Внутри же дворика суетились только прислужники — младшие небожители, ответственные за содержание Книг судеб в должном порядке. Спрятав яшмовый браслет за пояс, Сюэ Моцзян прошёл между ними, не вызвав никакого интереса.
Он заранее переоделся в белоснежный ханьфу и по этой причине выглядел, как большинство прислужников Юньци. Да и передвигался командующий в нужном темпе: ни слишком торопливо, но и не медленно — ровно так, как ходит в меру озабоченный судьбами Трёх миров житель Девяти Сфер.
Оказавшись под прохладной сенью дворца, Сюэ Моцзян ненавязчиво осмотрелся. Он уже был раньше в гостях у прежнего Бога судьбы. Прошли тысячелетия — Юньци остался прежним: суетливым, в меру шумным, хорошо освещённым в любое время суток и до отказа забитым Книгами судеб. Все полки, доступные взору, едва ли не прогибались под тяжестью многочисленных свитков.
Кивнув проходящим мимо прислужникам, командующий стал подниматься по лестнице, ведущей на верхний ярус дворца. В этом Юньци напоминал дома развлечений из мира смертных, не обходящиеся без вторых, а то и третьих этажей. Такое сравнение позабавило. Ведь и вправду, судьба похожа на продажную женщину — даётся всем и никого не удовлетворяет до конца.
Верхний ярус встретил хрустальной, очень ломкой с виду тишиной. Здесь не было ни единой души. Сюэ Моцзян непроизвольно замедлил шаг, стараясь ступать мягко, словно крадущийся тигр — стопы плавно перекатывались с пятки на носок, не нарушая покоя зала, возведённого для Зеркала мира.
Сам артефакт размещался посередине, строго под выполненным в потолке проёмом. Свет полной луны нежно касался безмятежной поверхности зеркала, оставляя серебристые дорожки.
Сюэ Моцзян остановился, не дойдя до Зеркала мира. Говорят, заглянувший в него, приравнивается к выведывающему судьбу? За такое нарушение полагается небесная кара. Командующего не особо пугали молнии, но становиться под них он не спешил — грозовые облака обязательно привлекут воинов, находящихся на охране Юньци. И тогда уйти незаметно не удастся.
Так как же решить этот щекотливый вопрос: взглянуть хотя бы одним глазом и не пострадать за дерзость?
Пока Сюэ Моцзян размышлял, как достичь цели, тишина зала дрогнула и внезапно разрушилась — кто-то вошёл на второй ярус, не прячась, как и он сам. Шаги звучали достаточно громко, чтобы выглядеть уверенными. Командующий обернулся к вошедшему.
— А! Командующий Сюэ, — Бог судьбы Цай Чжэань бесстрашно приблизился к нему, лениво обмахиваясь веером. — Ты пришёл?
В глазах Сюэ Моцзяна потемнело от злости — артефакт принадлежал клану Асюло. Оказаться в руках небожителя он мог лишь в одном случае. Будучи военным трофеем!
— У тебя по-прежнему острый слух, сяо Цай, — усмехнулся Сюэ Моцзян, — или ты сидел в засаде, дожидаясь меня?
— Хм… — веер с треском закрылся. — Шутишь? Очень хорошо! Вот только я не уверен, что у нас есть время для веселья.