Подзатыльник вырывает меня из сточной канавы, в которую скатился мой разум.
— Приди в себя, Триа. Если я не могу поцеловать своего парня, потому что у тебя есть план… Ты не можешь мечтать о своём.
Вик снова ухмыляется, и я мурчу. Мудак. Он сам виноват, что стоит там такой горячий и свирепый.
— Ну же, сладкая, расскажи, что у тебя на уме. — Хорошо, что сейчас он обхватывает моё лицо ладонями и скользит большим пальцем по моей щеке. Мило. Не совсем мудак.
— Хорошо, быстро-быстро. Наша бабушка печёт потрясающее печенье. Когда мы были маленькими, нас обвинили в том, что мы съели всё, а мы ничего подобного не делали. Мы с Дио воспользовались магией — наполнили ей кухню и сделали того, кто украл печенье, зелёным. Потому что мы знали, что тот, кто их украл, вернётся. Короче, мы можем настроить магию так, чтобы только мы видели зелёную метку, указывающую на то, кто крыса в МК, но не знаем, как наполнить здание клуба магией, когда все внутри. — Я сокрушённо вздыхаю из-за того, что у меня есть план, но нет возможности привести его в жизнь.
— Система вентиляции, — заявляет Вик. — Просто задуйте в отверстие снаружи и пусть распространиться по всему зданию клуба. Сделайте это сейчас, пока все внутри.
— Блестяще. — Дио толкает меня локтем. — Поехали.
— Можете ли каким-то образом сделать так, чтобы я тоже мог видеть метку? — спросил Вик.
Я перевожу взгляд на Дио.
— Эй, не смотри на меня, в тебе больше магии. Я должна использовать ожерелье, чтобы подключиться к своему.
Она права. Дио больше связана с Фениксом. Это хорошо, так как она смогла прожечь пол насквозь, чтобы добраться до Гуннара, и даже окружила их исцеляющим пламенем. В то время как я была больше связана со стороной Фейри, даже не нуждаясь в ожерелье, чтобы подключиться к магии. У всех фейри есть ожерелье, которое облегчает доступ к магии, и, когда силы на исходе, подключаешься к нему. Но, как я уже сказала, мне это не было нужно, потому что моя магия течёт свободно.
Я протягиваю Вику руку.
— Покажи вентиляционную систему.
Глава 7
~Вик~
Я возвращаюсь в штаб и совершенно по-другому оглядываю стол, надеясь увидеть какой-нибудь знак, о котором говорила Триа, но пока ничего. Она упомянула, что может уйти несколько часов, что магии требуется время распространиться. Даже если это хорошо — потому что нам нужно знать, кто крыса, — неприятно, узнать, что те, кто рядом могли лгать тебя прямо в лицо. Именно по этой причине я заканчиваю встречу. День и так был адским, и мне нужно как-нибудь прочистить голову.
— Ладно, ребята, возьмите пива и расслабьтесь, пока у нас есть немного времени, прежде чем выследить ублюдка, — говорю я и встаю, остальные следят за мной и направляются к двери.
Проклятье, может крыса — или крысы, потому что я думаю, что среди нас больше одной — расслабится или даже сказать Вапуле, что мы расслабляемся, чтобы он атаковал. Я всегда готов, в любую секунду любого дня. Чёрт, даже если бы я был по самые яйца в своей женщине, с радостью бы встретился с этим ублюдком и убил его раз и навсегда. Я тяжело сглатываю, потому что вспоминаю легенду, о которой Джаггер и Алистер спрашивали меня сегодня. Я знаю её наизусть, потому что в ней замешан я и мой брат.
Один Демон-близнец будет проклят, а другой заплатит за месть ценой своей жизни. Ибо не без причины выбор даётся в попытке одержать верх бескорыстию. Что бы за этим ни последовало. Уверен, что в какой-то момент появится смысл. Возможно, когда будет поздно, потому что ясно сказано — я заплачу за это дерьмо жизнью.
— Привет, — язвительно замечает Триа, когда я подхожу прямо к ней, прислонившейся к барной стойке в углу главного зала.
— И тебе привет. — Я вздыхаю.
— Чувак, — стонет она. — То, как ты вздыхаешь, похоже на желание упасть лицом в пол при первом удобном случае
— Этого не случится, — хихикаю я. — Я почти уверен, ты схватишь меня до того, как я дотронусь до пола. Тебе слишком нравится моё милое личико.
Я одариваю её ухмылкой, и это производит тот эффект, на который я рассчитывал. Сладкая похоть проскальзывает во взгляде, прежде чем вспыхивает дерзостью, потому что я бросил вызов Трие… будучи уверенным в её обожании. Но она чертовски удивляет, когда опускает плечи, и хватает свой напиток, бормоча что-то вроде.
— А это ведь, правда.
Будь проклята эта женщина.