Не считая того, что я редко убиралась дома, мне нравилось само мое жилье. Меня даже особо не смущали ее размеры. Я всегда думала, что если выбросить использованные тюбики и ненужную творческую мишуру, как например, фольгу и железные палки (которые я когда-то готовила на очередной проект под названием «блеск среди развалин»), убрать картины за диван, а вещи рассортировать в шкафу, то я смогу даже гостей пригласить. Но увы, руки мои так до этого всего и не дошли.
Итак, я выбежала на улицу, на ходу поправляя на себе одежду и закрывая рюкзак, когда полил дождь, и я конечно же умудрилась забыть зонт дома. Чертыхнулась, но возвращаться не стала и ускорила шаг, будучи уверенной, что до нитки промокну, пока дойду до работы, но по крайней мере не опоздаю.
Далее было все куда размытие. Кажется, у меня развязался шнурок на кроссах, и я об него спотыкнулась, то ли меня кто-то задел… Фары! Я точно помню фары и гул тормозов на мокром асфальте.
— Я умерла? — вслух произнесла я, чем вновь перепугала Уиннифред.
— Не знаю, госпожа. Но когда я выловила ваше тело из моря, вы не дышали. Я так перепугалась! — девушка так засуетилась вокруг меня, словно опять оказалась там. Она начала поправлять мне подушки, дрова в камине перебирать — как будто это сейчас лишь бытовые дела ее успокаивали.
Итак, некая Ален умерла здесь, и я каким-то чудом (не в хорошем смысле слова) оказалась на ее месте. Замечательно! Ну просто класс!
— Какой сейчас год? — спросила я девушку.
Она остановилась, и посмотрела на ноги, заламывая руки.
— Простите, госпожа. Я не могу ответить на этот вопрос.
— Почему же? — прищурилась я, явно ожидая подвоха. Хотя это скорее последние проблески надежды кричали: «тебя все еще разыгрывают!»
— Я же не грамотная, госпожа, — все так же не поднимая головы, ответила служанка.
— Ого! Что даже год не знаешь?
На это девушка лишь покачала головой. Что за дикий мир, прости господи? Куда меня занесло?
— У вас есть зеркало? — нерешительно спросила я, осматриваясь по сторонам, додумывая слова служанки, что его еще не придумали.
К слову, это было небольшое каменное помещение с огромной кроватью посередине, настоящим каменным камином у стены и грубо вычесанным шкафом в углу. Комнату освещали несколько свечей, ну и камин служил как источником отопления, так и выполнял функцию дополнительного света. «Очаровательно», — сказала бы Зи, что любила древность, но не я. Одно дело посмотреть в музее рукотворные памятники, другое оказаться черт знает где в этих каменных сооружениях.
— Зеркало? Да, конечно, — и девушка принесла мне небольшое зеркальце с выгравированной из железа ручкой. Оригинальное, раритетное. Мне редко когда удавалось дотронуться до такой старины, что сейчас приятно было себя порадовать такой мелочью. Жаль, что само зеркало было некачественным и изображение коверкалось. Хотя…
— У… меня, — я до сих пор не решила, стоит ли говорить моей собеседнице, что я из другого мира, — всегда были каштановые волосы?
Напомню, что в моем настоящем теле, они у меня темные как вороново крыло от природы. Гены отца, которого я в глаза не видела. И чтобы отражение не напоминало мне постоянно об этом, я красила волосы в сапфировый. Он весьма мне шел и заставлял улыбаться маму, так как напоминал случай, когда в детстве я случайно уронила синюю краску себе на голову.
— Да, — ответила мне служанка с таким видом, что иного цвета волос и быть не может.
— Ммм, — лишь ответила я, все пытаясь внимательней рассмотреть себя в зеркале.
Ален не была дурнушкой, что радует. Длинные каштановые волосы, заплетенные в косу, высокий лоб, зеленоватые глаза, если я правильно поняла и это не игра света, прямой нос и средние губы. И о радость, прямые зубы! Я не знаю, как бы я отреагировала, если бы они были гнилыми или отсутствовали вовсе, учитывая, что у моей собеседницы проблемы с ними вот-вот начнутся, судя по их цвету и налету.
Успокоившись и немного приняв нереальность происходящего, я отложила зеркало.
— Итак, Уиннифред, можно просто Уинн или Уинни?
— Да, конечно, — кивнула девушка. — Вы так меня обычно и называли.
— Славненько. Что ж, Уинн, считай, что у меня амнезия. Не могла бы ты немного ввести меня в курс дела.
— Что простите? Вы как-то странно изъясняетесь.
— О май гаш, ладно, — закатила я глаза. — Постараюсь исправиться. Я потеряла память, ничего не помню. Мне надо, чтобы ты мне рассказала, все что со мной связано.
Девушка долго смотрела на меня, словно до нее не до конца доходил смысл моей просьбы, а потом пожала плечами и кивнула.