Сзади голосила сирена, скользили по земле лучи прожекторов, вокруг метались переполошенные тени.
— Держись! — рычал Ларс, с разгону бросая мобиль в груду искореженного металла. Яру он это кричал или покалеченному мобилю — он и сам не знал. Из него просто рвался этот крик. Рвался, и все тут. — Держись!.. Держись!..
ГЛАВА 8
Яра привело в чувство прикосновение чего-то влажного и холодного. Застонав, он вялой рукой ощупал лоб и обнаружил, что голова его перевязана мокрой тряпкой.
— Очухался? — участливо спросил Ларс. — Крепко же ты приложился. А я и не заметил сразу… Чего ж ты не держался? Я кричал, кричал…
Яр не ответил. Его подташнивало, во рту чувствовался вкус крови, перед глазами кружились розовые хлопья.
— Ушли, — спокойно констатировал Ларс. — Огородились они на совесть, но мы прорвались. Это же танк, а не машина!
Даже из кабины было видно, что бывший мусоросборщик изрядно потрепан: массивный нос помят, выдающиеся вперед шипы погнуты, на одном висит рваный стальной клок, острие другого обломано, лобовое стекло покрылось тонкими трещинами, из восьми фар осталась лишь одна. Но двигатель вроде бы работает ровно. И машина движется быстро, и водитель спокоен…
— Домчимся, проголодаться не успеешь, — приговаривал Ларс, вглядываясь в неровную дорогу. — Так бы три дня шли, а теперь мигом долетим… Лишь бы заряда хватило. Экономили проволочники электричество-то…
Все еще стояла ночь, но совсем не такая, как привык Яр. Здесь не было бегущих огней, переливающихся вывесок и лазерных цветных вензелей; по освещенным улицам не сновали сиберы и такси, и поздних гуляк не наблюдалось. Пустая тьма царила здесь. Только поверху было разлито тусклое марево — отсветы далекого города, его живой шумной сердцевины.
Яр вспомнил давние уроки, вспомнил накрепко затверженную истину, что вне городов нет и не может быть разумной жизни. Ужаснулся: если здесь такое запустение, то что же будет дальше? Куда они бегут? К чему? Что там, за пределами города? Развалины старых цивилизаций? Тьма и молчащая пустота?..
Черный восьмиколесный мобиль резво мчался по темным глухим улицам, вспарывая мрак острым лучом единственной фары. Красными глазами всматривался Яр в стелющуюся под колеса дорогу, пытаясь угадать, что ждет его в конце пути. Долго всматривался, долго гадал. Потом обреченно вздохнул и полез в сумку, в которую Ларс сложил его вещи. Там он нашел свою старую майку «Райм», плащ «Кортен», похищенный у бывших соседей по дому, нож Гната, завернутый в тряпицу, выключенный «сэй двенадцать» в коробке, прозрачный пузырек с идентификационным чипом внутри, крем для рук и крем для лица, две пачки сладких хлопьев, пакет чипсов и жвачку с мятным вкусом — вот и все, что осталось у него от прошлой жизни.
Открыв пакет с чипсами и покосившись на Ларса, впившегося в руль, Яр украдкой достал комми. Включенное устройство тихонько пискнуло, опознав руку хозяина. Кабина наполнилась голубоватым свечением.
— Выключи, — мгновенно среагировал Ларс.
— Почему?
— Нельзя втягивать других людей в наше дело.
— Почему?
— Это опасно. Для них опасно, и для тебя тоже. Нельзя. Выключи!
Яр с тоской посмотрел на яркий экран, в углу которого насмешливо подмаргивал значок отсутствия сетей.
— Я ни с кем не буду связываться.
— Ты не сможешь, — сказал ему Ларс. — Не сумеешь. Это выше твоих сил. Я знаю, о чем говорю, я много раз выводил таких, как ты, из города. Вы все привязаны к этим штукам, будто эмбрионы к кишкам инкубатора-кювеза. Выключи!
— Он сломан, он не видит сеть!
— Обмануть меня пытаешься?
— Нет, правда. Смотри сам.
— Даже если это и так, все равно выключи. Мы не знаем, на что способны системы коммуникации, зачем зря рисковать.
— Но я просто хотел посмотреть старые записи, — продолжал упрямиться Яр.
— Когда мы выберемся из города, у тебя будет достаточно времени для этого. Выключай, говорю!
Яр неохотно послушался.
Некоторое время они молчали, сердясь друг на друга, слыша только рокот двигателя, видя лишь узкий клин дороги, высеченный из мглы светом фары.
— Что же будет дальше? — тихо спросил Яр. — Там хоть можно жить?
— Там есть другие люди, — так же тихо ответил Ларс. — А значит, жить там можно.
Прошел час, и Яру стало казаться, что меж черных массивов брошенных строений брезжит далекий свет. Он думал, что это обман зрения, шутка уставшего от неестественной тьмы мозга. Но вскоре заметил, как светлая муть потихоньку распадается на отдельные огоньки.