Выбрать главу

Да, внизу было непроглядно темно. Но вот впереди… Впереди широко разливался свет, неяркий, но плотный, имеющий четкие границы.

— Внутреннее кольцо, — сказал Ларс. — Оно опоясывает город и питает его всем необходимым. Реакторы, заводские корпуса, фермы, линии переработки отходов. А видишь тонкие черточки на фоне неба? Это и есть генераторы погоды, на которые все так часто жалуются.

— Концерн, — озвучил Яр всплывшее в памяти название. — Мы учили, но я не подозревал, что он находится так далеко.

— Далеко? — хмыкнул Ларс. — Ты еще не знаешь, что это такое — далеко.

— А там есть люди? — спросил Яр, стараясь не обращать внимания на обидные нотки превосходства в голосе проводника.

— Разве тебе не рассказывали на уроках об устройстве Концерна?

— Говорили что-то… Помню, однажды всю нашу группу портировали на экскурсию, и мы смотрели, как собирают сиберов, а потом прошлись по протеиновой ферме.

— Скорей всего, это была южная часть Концерна, — кивнул Ларс. — Там внутреннее кольцо наиболее близко подходит к живым кварталам, и туда часто водят группы воспитанников.

— Мы можем встретить воспитанников?

— Вряд ли. Разве только заблудившийся инженер-инспектор попадется, — Ларс фыркнул, давая понять, что это шутка. — Если говорить образно, то Концерн — это один огромный сибер, обнявший город и обслуживающий его. Сибер, обслуживаемый сиберами, которых обслуживают другими, в свою очередь, пятые, и так далее. Люди в этой цепи нужны только как потребители.

Яр попытался представить махину, что непрерывным потоком производит и чипсы «Халив», и сорочки «Гайо», и кулинара «Клайм», и домашних пылесборщиков, и весь ассортимент комми, и запасные части к ним, и… и…

Куда ни ткни пальцем, на что ни посмотри — все это произведено Концерном.

Поразительно, если задуматься. Даже голова начинает кружиться. Хотя чего тут задумываться, зачем? Есть выстроенный предками — слава им! — миропорядок, и ломать голову, думая о его устройстве, не нужно и вредно. Данностью надо уметь пользоваться — вот в чем мудрость!

— Могущество Создателя безгранично, — проговорил Яр и сотворил на себе божий знак.

— Город выстроили люди, — заметил Ларс.

— Но возможности для этого дал им Создатель.

— А потом отобрал, — Ларс хмыкнул.

— Цель была достигнута.

— Ну да, царство Божие на земле построено. Человечество обрело потерянный рай.

— Тебе что-то не нравится?

— Почему же? Я просто в восторге.

Они сцепились взглядами, будто пытаясь проникнуть в мысли друг друга. Яр не был особо набожным, но слова Ларса, а еще более тон, с которым они были произнесены, неприятно его задели.

— Есть такое мнение, что в мозгах людей сработал переключатель, — негромко сказал Яр. — Предохранитель. И поэтому мы забыли, как все устроено. Так было нужно.

Ларс покачал головой, но ничего на это не ответил. И приободренный его молчанием Яр продолжил:

— Создатель снабдил нас этим переключателем, чтобы мы не разрушили мир, в котором живем. Получается очень логично: человечество выделилось из дикой природы, постепенно развиваясь, создало для себя идеальную среду обитания, а когда дело было закончено, сработал переключатель, и мы лишились той силы и тех знаний, что позволили нам построить города, но вместе с тем представляли для нас опасность.

— Это ты сам додумался? — спросил, помолчав, Ларс.

Яр пожал плечами. Кажется, об этом говорил Гнат. Только другими словами. Или Гнат имел в виду нечто иное?

— Не было никакого переключателя, — отвернувшись, пробормотал Ларс. — Боюсь, и Создателя давно уже нет… — Он почесал затылок, зевнул широко и скучно. Махнул рукой, словно отрекаясь от всего мира, и сказал: — А пошли-ка спать.

* * *

Яр и не понял, что заснул: он только закрыл глаза и тут же перенесся в свой дом, в свою постель, заправленную атласным бельем «Тассерата». Ему чудилось, что квартира баюкает его негромкой музыкой группы «Холли Уолли», на кухне возится с кулинаром обнаженная Алета, а в углу возле кровати уютно ворчит сибер-пылесос «Атьорг».

Он не успел насладиться волшебной переменой, как чудное видение сгинуло.

— Вставай! — прокричал Ларс, наваливаясь на Яра и спихивая его с пластиковой подстилки. — Вставай, уходим!