Чистая интеллектуальная интуиция располагается над разумом, и, строго говоря, как это следует из Генона, какое бы то ни было сравнение между ними лишено смысла: «Рассудок, который есть всего лишь способность опосредованного знания, является чисто человеческой модальностью разума, а интеллектуальная интуиция может быть названа надчеловеческой, потому что она есть непосредственное участие в универсальном разуме, который, помещаясь в сердце, т. е. в самом центре существа, там, где находится точка его соприкосновения с Божественным, проникает в это существо изнутри и озаряет его своим излучением»[18]. Достаточно очевидно, что такого плана характеристика чистой интеллектуальной интуиции может быть соотнесена с бытием ангелов, но никак не демонов. Однако последние, опять же, должны были по крайней мере частично сохранить за собой одно из главнейших качеств ангелической бытности, а именно, - пребывание вне опыта. Если бы это было не так, демоны не представляли бы никакой угрозы для деятельности сверхиндивидуального порядка, распространяемой в сфере космического проявления. Полагаем, именно благодаря этим остаткам ангелической интуиции и метафизического познания демоны оказались способны с течением времени все больше и больше покорять тонкую сферу, в буквальном смысле слова отвоевывая себе пространство у сверхиндивидуального порядка - и превращая человека в своего раба[19].
Падение, которое есть не что иное, как разрыв с трансцендентным интеллектом, наложило глубокий отпечаток на сущность и структуру «падших ангелов». Критикуя деланно противопоставляющий себя позитивизму интуиционизм, Генон замечает, что это философское течение ссылается «на так называемую “интуицию”, принадлежащую исключительно сенситивному и “витальному” порядку, в крайне спутанном понятии о которой собственно чувственная интуиция смешана с самыми темными силами инстинкта и чувствования»[20]. Эта характеристика чувственной интуиции[21] людей, прошедших за время «прогресса» «обработку» рационализмом, механицизмом и материализмом, способна дать некоторое представление о «демонической интуиции», благо, демоны имеют, как это должно быть понятно, самое непосредственное отношение к появлению этой самой чувственной интуиции человека. «Демоническая интуиция» отличается от чувственной интуиции полным отсутствием в ней собственно чувственности, т. е. это инстинкт в чистом виде - «демонический инстинкт». В свою очередь его происхождение - вопрос, возможно, из области теологии, нежели демонологии, но мы в любом случае пока не будем отвлекаться на него.
В итоге, пожалуй, можно даже говорить о некоем конфликте между «интуициями», вовлеченными в который оказались «падшие ангелы», а именно - противоречие между чистой интеллектуальной интуицией (точнее, ее остатками), т. е. самой высшей формой знания, и новоявленной «демонической интуицией», т. е. «темнейшим» инстинктом. Окончательно и бесповоротно его можно снять, как это понятно, лишь сделав выбор в пользу одной из противоборствующих сторон, чего, что тоже достаточно очевидно, «падшие ангелы» сделать не могут, даже если у них возникнет такое желание - впрочем, это тема для отдельного разговора. Демоны же следующих поколений, т. е. появившиеся уже после падения и никогда не бывшие собственно ангелами, лишены интеллектуальной интуиции - впрочем, и здесь не все так просто: об этом аспекте мы поговорим немного позже.
Как бы то ни было, своим Cogito, ergo sum - Мыслю, следовательно существую - Декарт[22] фактически отказал в существовании ангелам, демонам и другим внетелесным созданиям, - ибо они не «мыслят» в человеческом понимании этого слова. От одной человеческой сентенции ангелы и демоны, разумеется, не исчезли вообще - они перестали существовать именно для Человека Разумного[23]. И если вера человека в несуществование ангелов способствовала ослаблению его защиты сверхиндивидуального порядка, то вера в несуществование демонов, напротив, облегчила возможность воздействия последних.
19
Эту же мысль, только в несколько других терминах, озвучивает еврейский историк религии и мистики Гершом Шолем при анализе наследия мистика-каббалиста Ицхака Лурии: «Сатанинские нижние миры зла, воздействие которых исподволь сказывалось на всех стадиях космологического процесса, возникли из осколков, заключавших в себе еще некоторое число искр Божественного света - по утверждению Лурии, таких искр было 288. Так элементы добра - Божественного света - смешались с элементами зла и порока» (
21
Для полноты картины приведем замечание Генона о чувственной интуиции из другой его работы - «Кризис современного мира»: «...Именно за счет критики рационализма интуиционизм пошел еще дальше по пути извращения мышления, обращаясь к такому недо-разумному, инфра-рациональному качеству, как смутная и неопределенная чувственная интуиция, более или менее смешанная с воображением, то есть, в конечном счете, к смеси инстинкта с сентиментом. Показательно, что в интуиционизме об “истине” уже не идет и речи. Вопрос ставится только о “реальности”, причем сведенной исключительно к ее низшему чувственному уровню и понимаемой как нечто, находящееся в перманентном движении и сущностно непостоянное. В подобных теориях вся сфера интеллекта низведена до его нижайшего пласта, вплоть до того, что даже рассудок (рацио) либо вообще исключается, либо допускается как средство, необходимое для обработки материи в промышленных целях» (
22
Рене Декарт употребил эту формулировку в 1637 году в своей работе «Рассуждение о методе». Именно в этом философском трактате, полное название которого звучит как «Рассуждение о методе, чтобы хорошо направлять свой разум и отыскивать истину в науках» (Discours de la méthode pour bien conduire sa raison, et chercher la verité dans les sciences), были заложены основы рационализма.