Аня не любила море, а Светка любила. У нее тоже было двое детей, и тоже девочки, только Анины были старше: Лиле почти двенадцать, Иде четыре.
В средиземноморском стиле? Аня поморщилась. Нет, витраж, который два года назад был сделан на окне, разделявшем кухню и ванную, не впишется в такой интерьер по цветовой гамме.
На кухонном столе стояла недопитая бутылка шампанского, в ванной капал кран. Между ними на маленьком окошке расцветали красные цветы, будто плывущие в темной воде, и лепестки были похожи на рыбьи головы.
Свою супружескую жизнь Аня выкопала из снега.
За несколько дней до свадьбы они с Владом сильно поссорились. Аня уже совсем не помнила причины внезапной ссоры, помнила только злое равнодушие, насмешку и его голову, обрамленную черными накладными наушниками. В комнате спали дети, «молодожены» громко ругались на кухне. Большой серый кот по имени Пух жался к батарее. Аня стояла у окна, задушенная собственным бессилием, и ощущала, как сквозит из щелей деревянной рамы.
Что она чувствовала к этому человеку, с которым прожила столько лет? Она уже не могла бы ответить. Они так много пережили вместе, что это было как будто неважно. Ей нравилось с ним спать, если они спали вместе, нравилось пить вино, если они пили вместе. Было так весело, так по-родному. Как там у Хемингуэя? «Ешь с ним, пей с ним»?.. А главное – у них были дети.
На улице был сильный ветер и шел снег. Из окна дуло, Аня куталась в белую шаль с кистями, подаренную когда-то мамой. Кот забился под батарею и смотрел на нее своим странным внимательным взглядом. Капал кран. Щелкала компьютерная мышка. На лице ее будущего (будущего?) мужа застыло выражение нахальной чувственности.
– Господи, да когда уже мы сделаем ремонт…
Аня сказала это тихо, как бы самой себе, не ожидая ответа, но Влад внезапно оторвал взгляд от экрана и произнес исподлобья:
– Никогда.
Аня оторопела.
– Мы же нищие, Аня.
Потом вдруг рассмеялся:
– Да не переживай ты так! Окно заклеить надо. Уж скотч-то я купить пока могу.
И тогда Аня побежала.
Квартира была небольшой, но она очень долго бежала по ее коридору, бежала, цепляясь за косяки и спотыкаясь о вырванные бруски паркета. Она бежала, чувствуя, как за ней волочится холод, окаянный сквозняк, она бежала, и под ногами текла вода из сломанного крана с перепутанными температурными режимами. Она бежала, перепрыгивая через разбросанное по всей квартире «никогда», ржавое, торчащее кусками арматуры из половиц. Добежав до тумбочки, она дернула ящик, взяла кольцо и побежала обратно, в кухню. Достала кольцо из пакета и выбросила его в форточку.
– Свадьбы не будет.
Накануне торжества они помирились.
– И что делать? – спросила Аня. – Я же выбросила кольцо. Ты можешь его найти?
– Ты сумасшедшая. Там сугробы под окном.
– Но ты ведь даже не попробовал!
Влад дернул плечами, оделся и вышел на улицу. Через пять минут он вернулся.
– Я попробовал.
Аня вздохнула.
Она прошла в комнату. На плечиках висело ее свадебное платье и фата. Фатиновая юбка, украшенная стразами, слегка поблескивала в сумерках, по бюсту расползались синие цветы. Аня надела джинсы. Обулась. Взяла фонарь и вышла из квартиры. Закрывая дверь, остановилась, открыла обратно. Вошла, разулась, нашла в ванной комнате детский полуигрушечный веник, в коридоре отыскала желтую лопатку с длинной ручкой – и снова вышла.
На улице было темно. Аня встала под собственными окнами, растерянно глядя на сугробы.
Наверное, трещина была уже тогда, в одном из сугробов, но обнаружит ее Аня только через несколько лет.
«Сегодня я точно не встану», – подумала она и посмотрела на телефон. Заставка демонстрировала горный пейзаж с цветами у подножий. «Каганат…» – мелькнуло в голове, и Аня раздраженно смахнула заставку: это ее больше не касается, она не вернется в Тишину никогда.
Была суббота, около часа дня, и дети давно проснулись – Ида смотрела мультики на кухне, а Лиля уже ушла в музыкалку на занятия.
Аню снова накрыла волна жара, переходящего в озноб. Впрочем, температуры, кажется, не было. Аня не проверяла: ей было все равно. Она хотела только лежать и лежать, не открывая глаз, но нужно было хотя бы высморкаться, что ли, дойти до туалета, а заодно и покурить.
Аня вышла на балкон, закурила и посмотрела на телефон. Там была эсэмэс с пометкой «Одну минуту назад».
«Посмотри в окно на кухне».
Номер был неизвестным. Кто это мог быть? Что это значит? Аня сидела, кутаясь в шубу, волны дыма и жара, и ничего не могла понять.