Демьян Бедный

О таких обращениях он после забывает, они нигде не печатаются, кроме рабочей многотиражки или местной газеты. Вот одно из подобных забытых, не вошедших ни в какие сборники стихотворений — письмо к прокопьевцам:

Была же мне в Кузстрое баня.
Насчет речей я нынче пас.
Три дня на митингах горланя,
Сорвал я начисто свой бас.
…
Меня настойчиво зовут.
Зашевелились агитпропы
И там и тут, и там и тут.
Моя подмога им потребна,
Но, превратившись в хрипуна,
Для большевистского молебна
Уж не гожусь я в дьякона.

Прокопьевцы! Категорично
Я, безголосый, вам шепчу:
Когда я буду здесь вторично,
Я первым делом к вам примчу.

Нешуточный, очень серьезный результат пребывания на стройках и обдумывания случившейся, как он называет, прошлогодней «прорухи» — или «фальштета» — проявляется в фельетоне «Вытянем!», посвященном магнитогорцам, но содержащим значительные автобиографические признания.

20 мая 1931 года, в день двадцатилетия литературной работы Демьяна Бедного, в «Правде» появляется эта поэма.

Опровергая злопыхательские домыслы заграничной белой печати: «Магнитогорск?.. Ерунда! Вот уже Демьян Бедный поехал туда. Ясно, с целью какой: для поднятия духа!» Он сообщает:

Верно. Так, для поднятия духа. Чьего?
Духа магнитогорцев? Ничуть. Своего!
Я об этом трубил ведь заране —
Мало видеть постройки на киноэкране:
Вот, мол, первых две домны — растут в одно лето!
Нет, лишь тот, кто на месте увидит все это,
Тот поймет и почувствует пафос труда
И увидит невиданные стариною масштабы,
Как средь голых просторов растут города…

И тут же — итоги раздумий над критикой:

Я — злой.
Я крестьянски ушиблен Россией былой.
Когда я выхожу против старой кувалды,
То порою держать меня надо за фалды,
Чтобы я, разойдясь, не хватил сгоряча
Мимо слов Ильича,
Что в былом есть и то, чем мы вправе гордиться:
Не убог он, тот край, где могла народиться
Вот такая, как нынче ведущая нас,
Революционная партия масс…

Не только эти строки точно выраженного признания в своей «злости» и «ушибленности» позволяют узнать думу поэта. Чудится, что самое название «Вытянем!», имеющее широкое значение, связано с чисто личным. Демьян не из тех, кто сдается при неудачах. Вытянет.

Глава II НА ШЕСТОМ ДЕСЯТКЕ

Свое пятидесятилетие поэт встретил хорошо. Казалось, «вытянул». Работал много, и хотя не все написанное выдержало испытание временем, но напечатанное в свой срок приходилось впору.

И все-таки в его жизни изменилось что-то.

В 1932 году, после долгой истории борьбы различных литературных организаций, обозначилась необходимость в существовании единого творческого союза. Российская ассоциация пролетарских писателей, в которую входил и Демьян, была ликвидирована. Созданный тогда же оргкомитет должен был подготовить все для I писательского учредительного съезда. Комитет, по указанию Сталина, собрался на квартире у Горького. Демьяна там не было.

Весной 1933 года, к пятидесятилетию, Калинин снова вручил поэту заслуженную награду: орден Ленина.

Старые друзья сердечно расцеловались. «Михал-Ваныч» был душевно рад за «Демьяшу» и вполне мог тут же напомнить о стихах, написанных поэтом к пятидесятилетию самого «Калиныча»:

Полвека жизни трудовой
И боевой.
Жилось не сладко, не беспечно…
Полсотни лет… оно конечно…
Но ты не унывай, Калиныч дорогой:
Ты мужиком еще глядишь довольно дюжим!
Еще мы этак лет десяточек-другой
Советской Родине послужим!