— Рановато ты ее собралась схоронить, — Татьяна с насмешкой смотрела на нее; и тон, и взгляд ее раздражали Варвару.
— Не я собралась, а время и новые задачи, — значительным тоном поправила ее Варвара. — Тут понимать надо новый горизонт.
Татьяна вприщурку глядела в высоко поднятые брови Варвары, как бы ожидая от нее чего-то особенного.
— Ясно дело — маштаб… Гм! — Она умолкла и покашляла.
— Конешно, тут не нашего ума, — заметила Дуська, покряхтывая и поскрипывая стулом.
Варвара очень хотела услышать от них похвалу себе — продвижению по службе, но женщины помалкивали, и в душе ее начала копиться озлобленность против них. Наверняка явились что-либо просить, но ведут себя так, точно она зависит от них.
— Ко мне с нуждой?
— Да. Не могла б ты пристроить где в городе наших девчонок? Общежития нет, а домой-то, сама знаешь, — далеко, не наездишься. — Дуська умолкла под тяжелым взглядом Варвары.
— Специальности имеют?
— Они ж только с школы, — сказала Татьяна.
— Пусть идут на стройку.
— У них свои планы.
— Пролезть в чистые места?
Татьяна, не ожидая конца разговора, решительно поднялась, кивнув Дуське:
— Чего тут разводить? Пошли! Не видишь разве — зажралась?
— Ты бы малость придержала гонор, — посоветовала ей Варвара. — Так-то выйдет лучше для тебя.
— Да уж как-нито проживу и с ним.
— Извини, коли что, — поднялась и Дуська.
— Повесь над столом свой портрет, — предложила, обернувшись около дверей Татьяна.
Варвара промолчала, глядела поверх их голов; в тишине скрипнула затворившаяся дверь.
VIII
Мужики продолжали восстанавливать памятник зодчества, перерабатывая по предложению Ивана Ивановича каждый день по два лишних часа, которые не вписывались в наряд. Летом, когда они приступили к восстановительным работам, никто в Демьяновске не верил, что можно было вернуть этим черным руинам жизнь. Откровенно сказать, не очень верил в успех и областной архитектор Дубинин, главным образом вследствие того, что руководитель ремонтных работ Тишков, малограмотный мужик, отказался от его проекта и заявил ему, что «сделаем тютелька в тютельку». Дубинин, много учившийся архитектуре, не отстающий от времени и осознающий могущество и всесилие научного познания, опирался, как и большинство его коллег, именно на эти выученные догматы и не очень доверял смекалистым, полуграмотным, так называемым мастеровым людям, и не любил разговоров, когда указывали на достижения таковых в прошлом, украсивших необъятную русскую землю, возведя великие храмы, остающиеся чудом (что уцелело) и в наши дни. Он ехал в Демьяновск, не сомневаясь увидеть, что делалось тяп-ляп еще и потому, что, без сомнения, мужики прикладывались к бутылке. Дубинин, сорокалетний, весь отутюженный, чистый, в белоснежной сорочке и в богатом замшевом пальто человек, вошел вовнутрь собора, пораженный тем, что предстало его глазам. Все до единого выломы в стенах уже были тщательно заделаны. Дубинин хорошо помнил их, и именно те безобразные выломы поддерживали его мнение, что памятник искусства, по всей видимости, не удастся восстановить. В особенности в ужасном состоянии находилась правая стена: она в скором времени должна была рухнуть. Они восстановили не менее половины погибшей лепнины, придающей легкость и воздушность памятнику. Громадная, обросшая травой и кустами, рваная снарядная дыра у самого купола, угрожающая перекосом всей кровли, тоже была искусно заделана и совершенно слилась с общей настенной гладью. Ступенчатые выломы в стене придела, будто оставленные молью прорехи на кафтане, весело краснели кирпичом в местах починки. Из прижженных дубовых плашек обитая по краям зеленой жестью дверь была копией прежней, сохранившейся на фотографии. Она основательно висела на больших, выкованных в кузнице по форме трефы завесах. Покончив дело со стенами, мужики дружно насели на восстановление купола. Это была самая тяжелая и ответственная работа, под силу лишь опытнейшим строителям-реставраторам.
— Я рад. Не ожидал. Все очень хорошо и как надо, — похвалил архитектор. — Какие ко мне вопросы?
— Похлопочите насчет кровельного железа, — ответил Иван Иванович, зная по опыту, что о чем-то большем нельзя было и думать.
— Заявка уже давно подана. Еще о чем-нибудь просить нужно?
Тишков махнул рукой:
— Обойдемся. Горох об стену.
Архитектор покосился на тучную, выделяющуюся фигуру Туманова, угадав в нем нерабочего человека, очевидно откуда-то явившегося сюда, в народ.