— Столик для социопатов? — Я потроллила саму себя и его заодно и плюхнулась в кресло напротив, боясь, что меня кто-нибудь опередит.
— То, что нужно, — он закатил глаза и обречённо вздохнул.
— Тоже бесит опенспейс? Я бы сдохла.
— Как думаешь, если я принесу Максвеллу коробку пончиков, он выделит мне отдельный кабинет?
— Ты же старший аналитик, попробуй.
— Я взяла вам кофе, сэр. — Мимо провиляла бёдрами стажерка Дебби Левицки.
Даже из своего тёмного угла я почувствовала запах её духов, пряный и сладкий, наверное, с феромонами. Ну, конечно, чем ещё заниматься в отделе аналитики, как не распространением флюидов молодой здоровой самки?
— Но я вечно всем нужен, — ответил Браунинг, проводив ее взглядом, полным задумчивости и скуки. Феромоны Левицки на старшего аналитика, кажется, не действовали.
Официантка принесла мне «как обычно»: чёрный кофе, тосты, сыр и овощи на гриле. Я всё ещё надеялась поесть одна.
— Она не выглядит слишком умной.
— Она делает, что скажут и почти даже не тупит. Академия присылает стажеров, не отвертеться. — В ответ я лишь пожала плечами. Надеюсь, он поймёт, что это жест сочувствия. — Зато я «сэр».
Браунинг устало потёр лицо — я услышала, как под его ладонями зашуршали колючки отрастающей щетины — и снова закатил глаза. Я улыбнулась, его сарказм пришёлся мне по вкусу.
Браунинг уже не вызвал у меня такого дикого утреннего раздражения — к обеду я «раскачалась» и перестала ненавидеть всё вокруг. Я посмотрела на него придирчивым взглядом инспектора. Кожанка поверх белой офисной рубашки — бунтарский дух, втиснутый в деловой дресскод?
— Привет. Кстати. — Он забыл поздороваться и теперь мягко и виновато улыбался мне, я в ответ помахала ему вилкой. — Как ты?
В целом, после развода или после вчерашнего? Он не уточнил, я тоже уточнять не стала.
— В норме.
На все три вопроса я бы ответила одинаково.
Уткнувшись в меню, которое каждый из нас знал наизусть, я приняла задумчивый и внимательный вид. Говорить мне не хотелось. Я надеялась, что помимо гениального аналитического ума природа отсыпала Браунингу хотя бы немного эмпатии.
— Ладно.
Он будто бы нехотя встал из-за стола, задержался, нависнув надо мной со своей внушительной высоты. Я вспомнила, как на первом курсе Академии он вечно загораживал мне обзор.
Сделав несколько шагов, Браунинг остановился.
— Флоренс?
— А?
Замешательство. Я вижу на его всегда каменном, чуть надменном лице замешательство. Это невольно заставило меня напрячься.
— Ничего.
Он ушёл, и я выдохнула. Накинув на соседнее кресло куртку, я создала видимость того, что место занято. Теперь никто не потревожит меня и моё одиночество.
Глава 2
Ровно в 6:00 сирена оповестила нас об окончании комендантского часа.
Я привыкла просыпаться за десять минут до неё и лежать в постели в тревожном ожидании этого резкого, пронизывающего до костей звука. Я натянула одеяло до подбородка, у меня жутко замёрзли ноги. Уже два года я спала в постели одна, но до сих пор не могла привыкнуть к ледяным простыням — одной меня не хватало, чтобы их нагреть. Живот сводило судорогой — осталось несколько секунд. Я прижала к ушам ладони и зажмурилась...
«— Фло, я же просил тебя не добавлять базилик в рагу.
Вилка лязгнула о тарелку, этот мерзкий звук заставил меня вздрогнуть. Я обернулась и, по привычке вытерев руки фартуком, взглянула на Патрика. Он смотрел куда-то перед собой, на лице его вздулись желваки. Я ещё не успела толком испугаться, но уже ощутила острый укол вины — она стала моим безусловным рефлексом.
— Прости, я забыла...
— Опять забыла? Фло, ты стала часто забывать, у тебя что-то с памятью?
Я судорожно пыталась вспомнить, что я ещё забыла. Но как я могла вспомнить то, что забыла? Это же невозможно. Бред, просто бред...
— Извини, наверное... да, видимо, я прослушала.
— Всё, что касается меня, Фло, ты постоянно пропускаешь мимо ушей. Тебе плевать на меня?
— Нет, не плевать.
— Я два раза говорил тебе про чёртов базилик, и вот он снова в моей тарелке.
Такой Патрик пугал меня. Он не повышал голос, но его слов, интонации и взгляда, было достаточно, чтобы заставить меня вытянуться в струнку, опустить голову и отвечать, чеканя слова, будто на допросе. Я убеждала себя, что это у него профессиональное и не имело ко мне отношения, но страх от этого никуда не девался.