— Прошу прощения, миссис Форестби, — ответил он, — Мы уже делаем все, что в наших силах, чтобы проблема была решена так быстро, как это возможно.
— А как быстро? — спросила она, — Сегодня днем, надеюсь, связь будет работать?
— Да, мэм. Я лично прослежу за этим. Это главное, чем я сейчас занимаюсь.
— Очень хорошо, — сердито сказала она, — Всего наилучшего, мистер Вейдек.
— Наглая тупая овца, — проворчал он, убирая трубку в карман.
Туземная жена шеф-бригадира глянула на него и бестактно поинтересовалась:
— Что, жопа?
— Ну, как тебе сказать, Клэк, — подавленно пробормотал Вейдек.
— Бардак у тебя, — хмуро объявил Акиа, — Личный состав ходит без radio-ID. Вот я своих детей приучил с трех лет: вышли из дома — надели «imi-umi». Мама, тетя, или Пио-Пио всегда видят на экране, где они. Не экономь на такой херне, Эрих. Дороже выйдет.
— Очень своевременный совет, — проворчал менеджер-директор.
— Это я тебе на будущее, — добродушно отозвался шеф-бригадир.
К реке им удалось подобраться с огромным трудом, перелезая через сплетение мокрых перепутанных ветвей, под хлещущими с неба струями дождя. Широкий мутный поток цвета горохового супа тащил целые островки желтой травы и пучки кустарника. Ближе к стремнине иногда лениво проплывали стволы деревьев, покачивая над водой остатками кроны, и полусгнившие пни с корявыми корнями.
— Не знаю, как на лодке, — тихо произнес Кевин, — но пешком нам точно не пройти.
— А что, если сделать плот? — сказала Риче, — Наловить бревен, связать штормовками.
— Как быстро по-твоему это можно сделать? — спросил он.
— Да, — буркнула она, — Идиотская идея.
— Подожди, на счет штормовок это хорошая мысль. Они ведь яркие, верно?
— Да. Ну и что?
— Мы сделаем из них сигнальные вымпелы, — пояснил он, — Развесим их на берегу и на верхушках деревьев рядом с палаткой.
— Ты думаешь, их будет видно с воздуха в такой дождь? — усомнилась Риче.
— Я думаю, — сказал Кевин, — что мы не случайно слышали шум самолета. Нас ищут и пытаются что-то разглядеть. По-моему, в наших интересах облегчить им задачу.
Девушка задумалась, а потом энергично кивнула.
— ОК, я согласна. Но как мы поднимем вымпел на верхушку дерева?
— Давай сначала оставим вымпелы здесь, а потом разберемся с деревьями, — сказал он.
Через несколько минут его алая штормовка и лимонно-желтая штормовка Риче были привязаны на гибкую ветку, вытянутую над водой метра на два. Это потребовало от молодых людей довольно рискованных акробатических упражнений, зато теперь яркое двухцветное пятно можно было разглядеть, наверное, с полумили.
— Что дальше? — спросила она, обхватив себя руками за плечи. В мгновенно промокшей тонкой футболке под дождем сразу же стало холодно. У Кевина и того не было — его футболка осталась в качестве компресса на ноге у Мейв. Кожа на его голом торсе почти сразу пошла пупырышками…
— Что может быть глупее, чем мерзнуть в Новой Гвинее, — невесело пошутил он, — ОК, сейчас возвращаемся к палатке и ищем подходящее высокое дерево. Возможно, у нас получиться согнуть его, привязать штормовку, а потом отпустить и оно выпрямится.
Риче энергично помотала головой.
— Боюсь, что такого дерева там нет. По крайней мере, я такого здесь не видела.
— Ну, что ж, — сказал он, — Тогда придется лезть. В детстве у меня неплохо получалось.
— Ясно… Кевин, а что будет, если мы застрянем тут на несколько дней?
— Плохо будет.
— Насколько плохо? Что будет с Грэмом?
— Риче, не хочу тебя расстраивать, но… В общем, лучше не застревать.
— Ладно, пошли, — она шмыгнула носом, — И попробуем думать, что все будет хорошо.
Первые полмили от верховий, Алул, Нуап и Тюм вынуждены были все время работать длинными шестами, отталкиваясь от топкого дна. Надувной рафт еле полз, продираясь сквозь кашу из листьев, тины и какого-то гнилого мусора. Тюм, командир звена, как и положено по инструкции, подбадривал своих бойцов.
— Йей, Алул, когда ты толкаешься, у тебя классно торчат сиськи!
— О! Правда! — обрадовался Нуап, — Просто фотомодель, ага!
— Идите в жопу оба! — проворчала она (впрочем, беззлобно: какая нормальная девушка будет всерьез обижаться на такой искренний и прямой комплимент).
— Йох-йох! Не забываем толкать! — крикнул Тюм, налегая на шест.
… Еще несколько метров…
— Йох-йох! — Алул и Нуап синхронно оттолкнулись от дна и с трудом выдернули свои шесты из толстого слоя ила.
… Йей… Йох-йох… Йей… Йох-йох…
— Тормози!!! — взревел Тюм, поскольку течение внезапно усилилось и рафт понесло с быстро возрастающей скоростью.
Команда налегла на шесты в обратном направлении. Что-то большое проскрипело по днищу рафта, но акроглассовая ткань обшивки выдержала.
— Короче, — сказал командир, — Теперь мы с Нуапом рулим, а Алул крутит головой.
— Фиг ли крутить? — спросила она, — Сказано же: левый берег.
— Ну, короче наблюдай, — уточнил он.
— До хрена ли я увижу сквозь этот сраный дождь? — проворчала она.
— По ходу, — пояснил Тюм, — за поворотом должно стать шире, течение — слабее, и мы попробуем сдвинуться ближе к берегу.
— А если поймаем корягу в днище? — спросил Нуап.
— Ладно, там видно будет, — философски решил командир, — Поворот! Налегли!
… Йей… Йох…
— Сука, падла! — завопила Алул, — Крокодил кого-то тащит!
— Гаси его!!! — в один голос крикнули Тюм и Нуап, синхронно падая на палубу, чтобы не загораживать линию огня, но продолжая работать шестами.
— Зараза… Как бы парня не зацепить, — сквозь зубы прошипела девушка.
В руках у нее уже был готовый к стрельбе короткий шведско-меганезийский штурм-автомат «vixi», модель 22 года, патрон 4.5x30mm, эффективная дальность 400 м. До огромной рептилии, утаскивающай под воду человека, одетого в яркий желто-алый спортивный костюм, было метров 700, но дистанция быстро сокращалась. Человек отчаянно боролся за свою жизнь, вцепившись в прочную ветвь растущего на берегу дерева. Ветвь изгибалась все сильнее, и было ясно: до развязки — считанные секунды. Алул присела на колено, чтобы надежнее прицелиться. Ей мешала пелена дождя, но сейчас, когда Тюм и Нуап вывели рафт на дистанцию около 200, у нее был шанс… Подумав, что она сама предпочла бы смерть от пули, а не от удушья в зубах вонючей водяной ящерицы, Алул плавно вдавила спусковой крючок четыре раза подряд.
Трр… Трр… Тррр… Тррр… И еще раз: Тррр… Тррр… Тррр… Тррр.
Гребнистый (он же — морской) крокодил — это единственный вид, распространенный в Новой Гвинее. В принципе, он может жить в соленой воде, но предпочитает пресную. Питаться он способен чем угодно — даже крабами, но предпочитает млекопитающих. Гребнистые крокодилы очень велики — иногда они вырастают до 7 метров при весе до тонны. Это делает их крайне опасными, зато в них легко целиться, даже если над водой видна только верхняя часть головы и челюсти. Когда несколько микрокалиберных стальных стрел впились ему в голову, крокодил попытался бросить добычу и уйти под воду, но зубы, загнутые, чтобы надежно держать жертву, сыграли с ним дурную шутку, зацепившись за прочную синтетическую ткань. Тогда крокодил рванулся вперед, чтобы скрыться в завалах ветвей на берегу. Конечно, он не мог знать, что при этом подставляет все свое тело под выстрелы. Дистанция составляла уже около полста метров. Тюм и Нуап одновременно воткнули шесты в дно, выдернули свои автоматы и разрядили магазины в его левый бок. Тварь рванулась вперед, запуталась в сплетении гибких ветвей, забилась, хлеща тяжелым хвостом по всему, что попало, вздрогнула и замерла. Все трое стрелков мигом сменили магазины и передернули затворы, но стрелять больше не было смысла, а время, которое только что неслось вскачь, резко замедлилось до нормального темпа.
— Чисто, — констатировал Тюм.
— Что, на хер, чисто? — раздалось в наушнике, — По кому вели огонь?!
— По ходу, командир, мы тут крокодила грохнули.
— Какого, блядь, в жопу, крокодила?! Вы что, блядь, на сафари поехали?!