– Легко сказать. Она же туда пришла.
– Кто?
– Светка, кто же еще?! Не знаю, что она забыла там, в ЗАГСе, ведь знала, что мне будет неприятно. А еще подруга!
– Бывшая. Классический вариант, – произнесла Вита задумчиво. – Вот не ожидала, что она так поступит. И ведь как тщательно они все скрывали…
Вита вдруг поняла, что еще немного, и она спровоцирует Женю, вызовет у нее реакцию на эти слова, на всю эту историю, трагедию.
– Прости, Женька. Я и не знала, что и у меня все так накопилось, наболело. А еще о своем Андрее подумала: а вдруг он тоже изменяет мне с какой-нибудь моей подругой? Если разобраться, то любовница из числа подруг жены – идеальный способ скрывать роман, ведь твоя подруга постоянно рядом, и ты можешь не заметить, просмотреть их отношения.
Она снова запнулась.
– Да ладно, не переживай, говори, что думаешь, тем более что умные люди на самом деле учатся на чужих ошибках. Вот и ты тоже учись на моих, разрешаю. – Женя горько усмехнулась. – Хотя, думаешь, я не слышала подобных историй о предательствах самых близких подруг? Слышала, но, как видишь, ничего не заметила, жила как с завязанными глазами, даже счастливой была, представляешь? Что же касается моей личной жизни в принципе, то это у нас семейное – у мамы не сложилось с отцом, и она практически всю жизнь жила одна. Да и у Иры, похоже, та же самая история. Не знаю, может, мы, что называется, не мудрые женщины? Вот ведь как считается: если женщина прощает измены мужа, значит, она мудрая. Но мне лично это непонятно. Какая, к черту, мудрость, когда женщина терпит предательство мужа, закрывает глаза на его похождения – ради чего? Ради большой и светлой любви, пахнущей чужими женскими духами и разрисованной помадой соперниц?
– Я тоже не понимаю, что здесь мудрого. Женщина просто не уважает себя и делает вид, что все идет нормально. Хотя обычно ей кажется, что она просто пережидает период, пока муж не наиграется с очередной куклой, чтобы потом снова вернуть его в свои, прямо скажем, материнские объятия. Думаю, твоя история более чистая, честная, и лучше развод, чем постоянное ожидание, пока тебя не бросят окончательно. Хотя ты говорила, что он был против развода, что, когда ты закатила ему истерику и сказала, что все знаешь и что не намерена больше терпеть…
– Ну, хотелось ему сохранить сразу двух женщин, ему это удобно было. Ладно, Вита, хватит об этом. Я уже все решила. Поеду в Болгарию, благо что у меня в запасе еще целых два с половиной месяца визы и там меня ждет самый близкий человек – сестра. Жаль, что ты с ней не знакома. Она – удивительная! И я ее обожаю.
– Ты так много мне о ней рассказывала. Она старше тебя?
– На шесть лет. Но внешне это не заметно. Ты бы видела ее. Хотя я же показывала тебе фотографии.
И Женька, на время забыв о своих бедах, принесла альбом и принялась листать, показывая подруге семейные снимки.
– Вот это мама с папой, они – такая красивая пара, но, говорю же, ничего у них не получилось. Он и попивал, и погуливал. Котяра, словом. А это вот моя сестра, Ирочка. Она с детства такая красавица, спокойная, улыбчивая и какая-то тихая, хотя у нее ох как много душевных сил. Я так до конца в ней и не разобралась. Иногда мне кажется, что она знала изначально много о жизни, что у нее какая-то своя, особенная философия. Вот я, к примеру. Живу чувствами, импульсами, у меня беспорядок во всем – и в сердце, и в мыслях, и в квартире. Ты загляни в мой шкаф, и тебе сразу станет ясно, что в моей голове. Много красивых дорогих вещей, но все они словно случайные, совершенно не подходящие к моему скромному образу жизни. Хочется надеть свои вечерние платья, какие-то немыслимые парчовые жакеты, муслиновые юбки, а я ношу одни джинсы и свитера. И туфли. У меня их целая коллекция, но я ношу удобные швейцарские спортивные ботинки практически круглый год. И если что-то покупаю, то снова точно такие же. А в шкафу скопилось много коробок с босоножками, туфлями, сапогами. И все это на шпильках, неудобное, невозможное. А вот Ирина, – Женя погладила снимок с изображением сестры (нежное матовое лицо в обрамлении вьющихся каштановых волос, большие темные глаза, маленький, похожий на розовый бутон, рот), – она не такая. Она – сама гармония. Очень женственная, хотя тоже не гнушается демократическими джинсами. Но все равно, предпочитает юбки, блузки, у нее много украшений, особенно серег и бус. С тех пор как она встретила своего Николая и переехала в Болгарию, а оттуда рукой подать до Стамбула, у нее появилось много турецких серег, длинных, до плеч. Хотя поначалу ей было не до них.
– А как она познакомилась со своим мужем? – спросила Вита, не скрывая интереса к сестре подруги. – И почему она вышла замуж за болгарина? Он что, был очень красив?
– Красив, – промямлила Женя. – Да, это правда. Он красивый. Высокий, видный, темноволосый, черноглазый. И знаешь, такой уверенный в себе. Он приехал в Россию по делам, они встретились случайно, и он очень быстро окрутил ее, обаял и увез в свою Болгарию. Не скажу, чтобы он был болтуном и обещал ей золотые горы, нет, не стану врать. Но ему почему-то хотелось верить – в его любовь, в его надежность… Но когда Ирина переехала в Шумен, то словно очнулась, пришла в себя, оглянулась и поняла, что совершенно не о такой жизни она мечтала, да и Николай не тот мужчина, каким он ей показался здесь, в Москве.
– Какие проблемы-то?
– Оказалось, что у него проблема с работой, он – человек амбициозный, неуживчивый, мало что умеет, словом, они первое время просто нищенствовали. И моя сестра в письмах описывала свою жизнь такой, какой она ее видела. Не скрывала своей бедности, но и не жаловалась. Просто констатировала факты.
– А где они там жили? Неужели снимали жилье?
– Нет, жили-то они в отцовском, вернее, в дедовском доме, в какой-то развалине на окраине Шумена, рядом с фабрикой. Маленький садик, огородик, две козы, три курицы, собака. Моя сестра, представляешь себе, доила своих коз, писала мне, как это, оказывается, тяжело, что они не даются, а у нее потом руки болят. И это всего две козы у них было. Еще и куры, и индюк… Я не могла представить себе мою сестру, живущую в таких условиях. Не то чтобы она была изнеженная, нет, я знала, что рано или поздно она всему научится, но мне было обидно за нее, за то, что такая красивая девушка досталась нищему парню, который к тому же совершенно не приспособлен к жизни.
– Почему она его не бросила?
– Не знаю. Первое время жила с ним, я думаю, потому что ей было страшновато оставаться там одной, да и развод с болгарином, как она мне писала, это проблема.
– Но она же могла вернуться домой, в Москву. Эта квартира так же ее, как и твоя, верно?
– Не знаю. Она просто жила и жила, возможно, придумывала для себя какую-то новую жизнь, что-то там затевала. Не знаю, как тебе сказать, но первые месяцы и годы брака Ирина словно осваивалась на новом месте, в новой стране, и, вероятно, что-то она нашла, какое-то решение, раз потом так хорошо устроилась в этом самом Шумене. Она ушла от Николая, открыла магазин, построила дом.
– Мужчина?
– Думаю, да. Думаю, ей помог кто-то, кто сильно полюбил ее. Одна бы она не смогла так подняться. Ты бы видела ее дом! Он хоть и одноэтажный, но такой красивый, уютный, там все сделано с таким вкусом, вложено столько денег… Словом, моя сестра, как видишь, не растерялась и устроилась, как хотела. А что касается ее покровителя, любовника или друга, называй как хочешь, то я никогда его не видела. Моя сестра, когда мы с ней встречаемся, мало говорит о себе, ее интересую я. И она словно живет моими проблемами, всегда мне помогает, подсказывает, как надо поступить, деньги опять же дает. В прошлом году мы с ней ездили в Грецию, прямо из Болгарии, так она мне шубу купила, ты же знаешь.
– Это хорошо, когда есть такая сестра.
– Знаешь, я могу говорить о ней бесконечно. Так что если получится с документами, а я в них ничего не смыслю, то, возможно, я перееду к сестре, буду помогать ей в магазине. А ты, Виточка, будешь приезжать ко мне в гости.