Как только стемнело, Касс подошла к микрофону и велела присутствующим взять в руки карточки социального обеспечения. Семьдесят пять тысяч молодых людей подняли карточки над головами, держа наготове зажигалки. И вдруг на трибуну хлынула полиция – наверно, с десяток разновидностей униформы.
– В чем дело? – обратилась Касс к самому представительному.
– Вы Кассандра Девайн? – спросил он.
Касс придвинулась к самому микрофону, чтобы разговор слышали все семьдесят пять тысяч.
– Да.
– У меня ордер на ваш арест.
– Вы хотите меня арестовать? – переспросила она. Ее голос раскатился по всему Моллу, толпа загудела. – За что?
– Подстрекательство к уничтожению государственного имущества.
Толпа загудела громче. Касс громко сказала в микрофон:
– Их всех вы тоже собираетесь арестовать?
– Всякий, кто уничтожит государственное имущество, будет арестован.
Касс повернулась к толпе.
– Вы слышали?
– Да!
– И что вы на это скажете?
– Кончайте херню пороть!
– Так, поехали, – сказал главный страж порядка подчиненным. – Берите ее.
При виде полицейских сил, смыкающихся вокруг Касс, семьдесят пять тысяч представителей «побарабанного поколения» ринулись к трибуне защищать своего лидера. «Вашингтон пост» затем назвала произошедшее «цунами в банановой республике». Полицейские, не ожидавшие столь мощного проявления солидарности, были попросту смяты. На трибуне, которая начала колыхаться под тяжестью людей, возникло увеличенное подобие регбийной схватки. Касс высвободилась из рук полицейских и протолкнулась к заднему краю трибуны. В какой-то момент наступила на что-то мягкое и живое, услышала громкий протестующий стон – и поняла, что это Терри.
– Пошли, – скомандовала она, хватая его за руку. В сутолоке они сумели сойти с трибуны и побежали в темноте к мемориалу Роберта Тафта и дальше – к вокзалу Юнион-стейшн.
– Взяли они ее? – спросил президент у Трамбла.
Бакки выглядел измученным. Они сидели в президентских апартаментах отеля в Чарлстоне, Южная Каролина, перед теледебатами в прямом эфире, которые из-за вашингтонских событий мало кто будет смотреть. По телевизору, снимая происходящее с вертолета, показывали то, что комментаторы обычно называют «разворачивающейся драмой».
– Пока нет. Но не волнуйтесь, шеф, возьмут, – заверил его Бакки.
Президент покачал головой.
– Кошмар. Балаган какой-то. Не хватало нам только тридцатилетней блондинки в бегах. Какого хрена я позволил вам с Коуэном меня в это втянуть?
– Сэр, она от нас не уйдет. Ее ищут десять тысяч полицейских и агентов ФБР.
Президент опять уставился на экран, по которому ползла строка:
ТЫСЯЧИ ЧЕЛОВЕК АРЕСТОВАНЫ ПОСЛЕ ПОТАСОВКИ НА МОЛЛЕ…
Добравшись до Юнион-стейшн, Касс и Терри по красной линии метро доехали до конечной станции, как нельзя более уместно, подумала Касс, называвшейся Шейди Гроув – Тенистая роща.
Выйдя из метро, они нашли поблизости бар с телевизором.
– М-да, – заметил Терри, – для бизнеса это просто подарок. «Извините, мистера Таккера сегодня нет и не будет. Он скрывается от правосудия. Вы можете оставить ему сообщение на случай, если его поймают».
– Не переживай, – сказала ему Касс. – Мы можем укрыться в Северной Корее. Они нам не откажут.
Они сидели в углу, поглядывая на экран.
– Не упустить бы момент, – промолвила Касс, – когда на экране появятся наши лица и бармен потянется к телефону.
– Надо позвонить Аллену.
– Хорошая мысль.
Касс вынула сотовый. Но Терри сказал:
– А вот это плохая мысль.
– Ты умеешь пользоваться автоматом?
– Кажется, надо кидать монетки.
После нескольких попыток они дозвонились до Аллена Снайдера. Он сказал им, что телефоны адвокатов ФБР обычно не прослушивает. Пообещал выяснить что сможет и перезвонить на тот же автомат. Он сделал это через час – сообщил, что выписан ордер на арест Касс, но не Терри.
– Идите домой, не мерзните на улице, – посоветовал он Таккеру и добавил: – Вряд ли надо объяснять, что если вы помогаете Касс, то это пособничество скрывающемуся от правосудия.
Касс и Терри обсудили дальнейшие действия. Терри двинулся назад к метро. Они попрощались в темном месте у автостоянки.
– Ночка будет холодная, – предупредил ее Терри. – Но в отели тебе лучше не соваться.
– Я как-никак в армии служила, – улыбнулась Касс.
– Ладно, – сказал он, – но держись подальше от минных полей.
Федеральная комиссия по выборам запретила Ранди участвовать в дебатах. Но он ухитрился повернуть это к своей выгоде: организовал теневые дебаты в интернете, ведя себя так, словно находился в зале с другими кандидатами. СМИ с радостью включали его в свои отчеты. Едва начались дебаты в Чарлстоне, он вышел в сеть и осудил президента (избегая на этот раз бранных слов) за «криминализацию мирной демонстрации». Потребовал аннулировать ордер на арест Касс. И, до кучи, призвал президента подать в отставку.
Джуди Вудрафф из Си-эн-эн, которая вела дебаты, держала перед собой ноутбук.
– Сэр, – сказала она президенту, – всего несколько минут назад сенатор Джепперсон, которому не разрешено здесь присутствовать, обвинил вас в сознательной провокации во время мирной демонстрации в Вашингтоне. По утверждению ряда юристов, отнюдь не очевидно, что, сжигая карточку соцобеспечения, человек нарушает какие-либо федеральные законы. Приказывали ли вы лично полиции вмешаться в ход митинга?
Вид у президента был такой, словно он вот-вот сам выпалит грубое словцо.
– Джуди, я приехал в замечательный штат Южная Каролина обсуждать важные вопросы жизни страны, а не текущие полицейские операции. И этого плана, – проговорил он сквозь зубы, – я намерен держаться.
Все, кто смотрел дебаты, согласились, что президент вышел из положения не слишком ловко. Гидеон Пейн – кто бы мог подумать! – принялся критиковать действия властей во время демонстрации и потребовал личного вмешательства президента с тем, чтобы ордер на арест Кассандры Девайн был аннулирован. Президент на этот раз не удержался, назвал Касс «подрывным элементом» и даже намекнул, что она агент Северной Кореи. Последнее утверждение вызвало смех сидевшей в зале публики, которая, по правилам дебатов, вообще-то не должна выражать эмоций. В целом, как заметил потом один обозреватель, президент выглядел так, будто у него идет камень из почки. Он не остался после дебатов для обычных фальшивых дружелюбных жестов на публику и болтовни с родственниками оппонентов. Между тем Ранди, который давал свое онлайн-интервью из трейлера, стоявшего около здания, пробрался в фойе, где на него с восторгом накинулись репортеры.
Через три дня Гидеон Пейн выиграл первичные выборы в Южной Каролине. Ранди был вторым, Пичем третьим. Кое-кто объяснил хороший результат Ранди давним пристрастием этого штата к бунтовщикам.
Глава 38
Касс подстригла и покрасила волосы в парикмахерской, обмотала голову платком. Купила спальный мешок, сперла в супермаркете тележку продуктов и пополнила отряд бездомных, ночующих в парках и лесах. Через несколько дней Терри в условленном месте оставил ей деньги и полученный от Майка Спека, агента Ранди, наладонный компьютер марки «стелсберри» из тех, какими пользуются сыскные агентства (его местоположение трудно засечь). Теперь она могла связываться со своими сторонниками и некоторыми представителями прессы. Статус беглянки резко увеличил ее популярность.