Хлопанье крыльев прервало мысли Рига. В нескольких ярдах от него фонтаном взметнулся песок. Прилетевший устраиваться на ночь гриф внимательно наблюдал за ними. Еще несколько его сородичей кружили в вышине.
Ферил быстро слепила из глины маленькую птичью фигуру. Она сосредоточилась на запахах и звуках пустыни и почувствовала, как теплый ветер относит ее мысли в сторону грифа. Пришлось довольно долго потрудиться, чтобы установить контакт с разумом падальщика.
«Скоро умрешь? – прокаркал он громко. Пронзительные тона заполнили мозг эльфийки. – Мой желудок стонет от голода, а ты будешь лакомым куском».
Эльфийка отрицательно покачала головой:
«Я собираюсь жить долго».
«Человеческие существа долго не живут на такой жаре, если у них нет верблюдов, – услышала она в ответ. – Скоро ты споткнешься, упадешь и больше не встанешь. Тогда ты сладко запахнешь смертью, а мы попируем».
«Ты любишь запах смерти», – это было утверждение, но Ферил увидела, что птица кивнула в знак согласия.
«Такой сладкий, – мечтательно проворковал гриф. – Может быть, ты знаешь место недалеко отсюда, где этот запах очень густой?»
Как только в небе зажглись первые звезды, четверка начала восхождение на огромную скалу. Она протянулась через пески, словно хребет наполовину засыпанного песком исполинского животного, и местами достигала сорока футов в высоту.
– Скалы, которые касаются неба, – шептала Ферил, вспоминая слова любезной ящерицы. – Логово дракона там.
Проходя мимо, Палин случайно задел ее в темноте, осмотрелся и направился к пещере. Чернота ночного неба окутывала подступы к логову. Плотные тени скрывали вход от посторонних глаз, поэтому даже днем его было трудно обнаружить. Шагнув во тьму, друзья оказались под неправдоподобно широким и низким сводом, увенчанным каменным гребнем. Мореход поднял бровь:
– Я не вижу никаких следов дракона.
– Ветер, – указала эльфийка на песок, змеившийся под их ногами. – Он замел его следы, так же как заметает наши.
– Если они здесь были, – сказал Риг. – Неизвестно, правду ли сказал тебе гриф. Может, и впрямь твоя ящерица самая сообразительная в этой пустыне. – Он взглянул на колдуна. – Здесь темно, а внутри будет еще темнее.
– Хочешь, подождем до утра, – предложила Ферил.
Палин был изможден, но больше всего хотел быстрее покончить с этим делом, вернуться на «Наковальню» и оставить позади ненавистную жару. Маг закрыл глаза и замер, пытаясь почувствовать колебания магической энергии вокруг себя. Ему удалось уловить слабую пульсацию земли.
В юности Палин был сильным и могущественным чародеем. У него был дар, наука давалась ему легко, и он творил великие чудеса. С годами магу стало недоставать силы воли и решимости, его чары уже не были такими ошеломляющими. Только опытные чародеи могли в полной мере оценить его искусство. Сейчас Палин заклинал огненную стихию, пропуская ее через канал, оканчивающийся у него на ладони.
– Ого! – воскликнула Блистер.
Маг открыл глаза. В руках у него появилась мерцающая сфера. Она вспыхивала белым, оранжевым и алым цветом, как огонь походного костра, но на ощупь была холоднее раскаленного песка пустыни. Простое волшебство оказалось полезнее любого фонаря.
– Ну, давайте посмотрим, что оставил после себя дракон, – сказал Палин и повел всех в глубь пещеры.
Неподвижный воздух внутри был насыщен трупным запахом, таким сильным, что у Палина заслезились глаза. Повсюду валялись клочья шерсти и обглоданные кости. Он встал на колени, чтобы рассмотреть их.
– Верблюды, – сказал он. – Только очень большое существо могло съесть столько верблюдов.
Следуя по каменному коридору, постепенно спускающемуся вниз, друзья вошли в огромное подземелье шириной в несколько сотен футов. Дышать по-прежнему было тяжело, но здесь не так сильно пахло гнилью. Свет, исходивший от шара в руке мага, освещал стены и потолок, но не рассеивал теней, которые цеплялись за ниши и выступы, образованные скалами.
– Я никогда не была в такой огромной пещере? – весело прощебетала Блистер. – С чего же начать, с чего начать? Палин, посмотри-ка сюда!
Кендерша стояла у скалистого выступа, указывая на чистый участок пола. Палин заметил глубокие выемки в камне, образующие какой-то узор. Он стал сметать оставшийся песок, чтобы увидеть рисунок целиком. Блистер принялась было помогать ему, но быстро сбежала, чтобы продолжить обследовать пещеру. Часть рисунка показалась Палин знакомой. Это был фрагмент заклинания, которое он когда-то знал.
– Интересно, почему дракон полагался на этот вид магии, – удивился маг вслух, внимательнее изучая изображение. – У них ведь есть скрытые врожденные силы. Искривленная линия олицетворяет изменение или возрождение, волнистая, пересекающая первую, имеет золотое напыление по всей длине и символизирует силу и энергию, круг, наполненный воском, прорезающий половину диска луны, обозначает…
– Палин! – окликнула его Ферил. Они с Блистер стояли на коленях и что-то разглядывали на полу. Прямо над ними в потолке была трещина. В слабом свете, падавшем сверху, различались следы, напоминающие снежные хлопья. – Взгляни на это. – В голосе эльфийки слышалась тревога, поэтому Палин быстро оторвался от диаграммы.
Риг, который был занят тем, что постигал громадные размеры помещения, быстро присоединился к ним.
– Это часть отпечатка большого следа, – разглядел он, наклоняясь через плечо эльфийки. – Выходит, что твои приятели-зверушки были правы. Это действительно логово дракона. А еще это значит, что я сейчас же пойду дальше, на поиски сокровищ. Я говорил вам, что поход будет недолгим.
Ферил нахмурилась и загрустила.
– Это, должно быть, след от когтя. По-моему, от маленького когтя правой передней лапы.
– Охо-хо, – вздохнула кендерша.
– Да, у дракона очень большие когти, – сказал Риг, – ну и что теперь? Это и так известно. Мы видели его близко, когда он убивал Шаон. Пошли, Блистер, мне потребуется помощь, чтобы наполнить это. – Он снял с пояса два кожаных мешка и один протянул кендерше. Блистер не шевелилась, поглощенная тщательным изучением отпечатка.
– Эта отметина слишком большая, – взволнованно объясняла эльфийка. – Дракон, который убил Шаон и Дамона, был слишком маленьким, чтобы оставить этот отпечаток. Верите вы в это или нет, но я думаю, что мы в пещере другого дракона.
– Охо-хо, – повторила Блистер еще тише.
– А отпечаток свежий, оставлен день назад, – продолжала Ферил.
– Это берлога живого дракона? – спросил Риг, и его голос внезапно стал тише. Мореход с трудом сглотнул и поглядел на Палина. – Копье на корабле. Я думал, что дракон мертв и оно не понадобится. Пойдемте-ка отсюда, пока не поздно.
– Уже поздно, – прозвучал скрипучий голос у входа.
Паника овладела четверкой. Все, как один, обернулись, чтобы посмотреть на говорящего.
У входа стояло существо, похожее на дракона. Но у него не было передних лап, только перепончатые крылья, как у летучей мыши, достигавшие в размахе пятидесяти футов. На концах крыльев росли большие острые шипы. Длинная гибкая шея вытягивалась, словно гигантский удав. Чешуя и кожа были цвета затвердевшей грязи, пятна на брюхе напоминали рассыпанный, гравий. Чудовище угрожающее клацало вытянутыми челюстями, заполненными двойными рядами острых зубов. Большие грушевидные глаза, черные как ночное небо, сверлили пришельцев. Зверь щелкнул хвостом, усеянным ядовитыми колючками, выпустил когти задних лап и шагнул ближе. Песок стелился по полу под взмахами крыльев.
– Это виверн, – заметил Палин.
– Коричневый дракон, о котором упоминала ящерка, – сказала Ферил.
– Я никогда такого не видела, – прошептала Блистер. В ее голосе послышались нотки благоговейного ужаса.
– Хвала богам, это не настоящий дракон, – вздохнул Риг, немного успокоившись, – и уж наверняка это был не его след.