— Деньги можно и заработать…
Тогда я впервые подумал, что мы все последнее время думаем не о музыке, а о том, как заработать деньги.
— Не волнуйся! Будет аппаратура, будет и музыка.
— А ты представляешь, сколько это будет стоить?
— Ну и что. Придется повкалывать. Зато потом, потом… — Илик мечтательно закрыл глаза, а мне показалось, что я уже слышу, как звучит наш ансамбль «потом»…
Илик подробно изложил свой план.
Тут я понял, что Илик тоже гений в своем роде, и, таким образом, в его семье получалось два гения.
Может, это наследственное?
Что же касается «на какие шиши?», то…
Через неделю я и гений младший подошли к кривому домику у товарной станции. Унылая доска с большим словом «контора» тряслась каждый раз, когда мимо грохотали железнодорожные составы.
— Вот здесь мы получим необходимые нам деньги, — изрек Илик.
И стало так.
К постоянной работе добавилась еще одна, и сдельная. Как оказалось впоследствии, заработать определенную сумму можно. Только…
Надо очень захотеть.
Итак, мы стали бригадой. Были музыкальной группой, а стали бригадой. Это очень просто. Надо только надеть грязную робу, натянуть рукавицы, потянуть за металлическую ручку товарного вагона и подождать, пока отъедет дверь. А потом…
В до мажоре. В ритме марша, «Не кочегары мы, не плотники, да!»
Да, мы грузчики товарной станции. Разгружаем вагоны. С углем, с лесом, с пустой тарой. Кто бригадир? Илик. Раз, два взяли! Вот это бревно! Это вам не на гитаре пиликать! А мы и не пиликали. Сначала придавили палец Кырле, потом мне. Потом мы пришли в парк и повесили объявление:
«В субботу танцев не будет! Ввиду болезни музыкантов».
С утра до вечера мама отвечала на звонки посетителей танцплощадки:
— Ничего страшного… Простуда.
Бревна были скользкие, мокрые, присыпанные снегом. Странно, что он не таял, ведь был август. Время, когда падают звезды.
— Загадал желание? Успел?
Нам не надо было успевать. Мы уже давно загадали желание, а сейчас делали все, чтобы оно исполнилось. Поехала дверь товарного вагона, стукнула, упершись в стенку. Что здесь?
— А, это семечки! Бочки пустые!
И еще один вагон. Незаметно спускался вечер, который с территории товарной станции упрямо гнали галогеновые лампы прожекторов! Мы сидели на пустых ящиках и молча смотрели на металлическую паутину рельсов. Они длились и пересекались, тянулись куда-то далеко, стараясь добраться до самого края земли, и опять возвращались к началу пути, не понимая, что здесь они уже были. Гена нажимал — на клавишу «воспроизведение», и мы вспоминали, что есть еще и музыка.
Подкатил пассажирский, появились какие-то; люди с пустыми детскими колясками, мешками. Зазвенели бутылки.
— Во люди делают! — сказал Илик и затянулся папиросой. — Это вам не вагоны разгружать!..
Мы все повернули головы к нашему бригадиру…
— Вон тот, видите, в фуфайке? Всего год ра-аботает, а уже купил себе «Жигули», сейчас собирает на дом с мезолином…
— С мезонином.
— Какое это имеет значение! Стоят они одинаково. — Глаза Илика загорелись, он начал рассказывать о людях бутылочной корпорации:
— Начинал — поллитровки от фугаски отличить не мог. Это сейчас они все почти одинаково стоят, а раньше… Потом раскусил это дело, захотел организовать собственную фирму. Сагитировали двух старичков. Начали работать на перехвате…
— Это как? — спросил Гешка.
— А так. Там все вагоны распределены. Те, кто берет бутылки у проводников, платят им по восемь копеек и берут оптом. А сдают по десять, тоже оптом. Ну а он обещал по одиннадцать… Теперь, наверное, расценки другие…
— А дальше?
— А что дальше? Таких умных там видели. Им перекрыли кислород в семь секунд, не принимали тару, ну и они завалили бутылками все свои квартиры.
— А ты откуда знаешь?
— Да знаю… — неопределенно протянул Илик, и больше ни у кого вопросов не было.
— Эх, что-то на душе Паганини… Пора партию Берлиоза исполнить! — на музыкальном языке предложил поужинать Илик. Никто не возражал, и Кырла достал из нашего вещмешка пирожки с капустой, производство «Гешкина мама и папа раскатывали тесто».
— Привет, ребята! Заправляетесь? — мы не заметили, как к нам подошел Крис в ковбойской шляпе. Вообще-то его звали Жора, и шляпа у него была самая обычная — из магазина «Все для мужчин». Просто Жора, держа ее над кипящим чайником, загнул поля. Когда-то у нас в городе снимали фильм. Жора снялся в массовке, получил свои три рубля и тогда окончательно решил, что он не хуже любого заграничного актера, снимающегося в ковбойских вестернах. Ему только очень не хватало коня и настоящего кольта.