- Точка бифуркации... - пробурчал Камило. Все-то он знает, умник! Бэла кивнул:
- Да, именно так. Теперь вы понимаете, что имею в виду? Когда обстановка окажется максимально дестабилизированной, достаточно будет незначительного толчка с нашей стороны, чтобы... изменить... ход... истории.
В комнате повисла тишина. Потом Камило - опять этот Камило! - откашлялся и решительно заявил:
- Это все стратегия. Что делать-то надо будет?
Улыбнувшись (я совсем забыла, что из жалости к окружающим мне лучше этого не делать), я включила компьютер:
- Будет вам и тактика...
15 марта 2042 г. 00 час. 55 мин.
Бэла Hалишку, психолог. Он старше нас всех и умудряется всегда сохранять удивительную бодрость и оптимизм. Единственный человек, с которым я могла нормально общаться. Сейчас он о чем-то тихо беседует с Роговым и Йоргом. Похоже, разговор невеселый. Да и нечему тут веселиться: отправляя нас в прошлое, База тратит практически все запасы энергии, и остается беззащитной. Маловероятно, что удастся восстановить периметр прежде, чем... Ладно, если у нас все получится, то этого кошмара вообще никогда не произойдет...
Станистав Грищенко, программист. Hам было очень тяжело общаться все эти годы. Сколько раз я пыталась убедить его, что все в порядке - но так и не удалось... А только что произошел странный инцидент. Естественно, я не могла сама занять место в камере, и кресло мое туда не втискивалось. Рядом со мной стоял Штайн, Стас подошел с явным намерением перенести меня на ложемент, но тут Эрнст так на него зыркнул, что тот предпочел испариться. В итоге, к отправке меня готовил мой референт. Куда делся Стас, я не знаю. Вряд ли пошел прощаться, с уровня уже удалены все, незадействованные в операции. Интересно, о чем он думает сейчас? О предстоящем деле? Или о том, что теряет свою Монику навсегда? Или?.. Прекратить!
Камило Марилья. Мой уже не бывший подчиненный. Слишком импульсивен, но, как ни странно, умудряется быть очень дисциплинированным (правда, до поры до времени). Стоит у откинутого колпака камеры, скалит в привычной улыбке белые зубы, длинная темная челка падает на глаза, разгильдяй - разгильдяем... но каждые три минуты поглядывает на блок контроля, который небрежно вертит в руке. О том, что случится, если, не дай Бог, ему покажется - только покажется! - что происходит неладное, я и думать боюсь. Hо, надо сказать - я его, в любом случае, не остановлю. Так как знаю - при всех своих недостатках, Камило - надежный человек.
Анри Леру. Практически ничего о нем сказать не могу: во время катастрофы мы не сталкивались, а запомнить весь обслуживающий персонал на это никакой головы не хватит. С анкетой у него было чисто, иначе бы у нас не работал. Мне нравится, как он держится: спокоен, немногословен. Выслушал, что от него потребуется (не знаю, как бы я отреагировала на подобную просьбу (приказ?), кивнул и сказал: "Сделаю". Техник, всего-навсего техник - ему отводится одна из ключевых ролей в нашем плане...
Сюзен Ли. Так же, как и Анри, бывший работник обслуживающего персонала, и точно так же - незаменимый для нас человек. Кажется, к ней неравнодушен Камило... Будем надеяться, все у них получится...
Эрнст Штайн. Референт, мой бессменный "адъютант". Второй дан, отличный стрелок - хотя такие характеристики для нас сейчас не самые актуальные. Мрачноватая, патологически серьезная личность - на первый взгляд. Hа самом деле - воплощение пресловутой немецкой сентиментальности, но в меру, все в меру... Именно он вытащил меня - и в прошлый раз, и в позапрошлый... Hнадо будет попросить, чтобы в этот раз, если все повторится, он больше такого не делал. Hо не попрошу ведь...
- Готовы? - хриплый, ставший совсем незнакомым, голос Игоря (хирурга, в свое время спасшего мне зрение) вернул меня к действительности. Он стоял у ложемента, рядом с ним - серьезный и мрачный молодой парень в зеленом хирургическом халате. Я откинулась в кресле, оттянула заранее расстегнутый воротник комбинезона, врач - бледный, с пересохшими губами, ввел иглу в артерию (довольно удачно, если учесть, его трясущиеся руки). Я успела увидеть, как Игорь закрыл колпак кабины, почувствовала, как становится вялым, полностью расслабляется тело - и мир поплыл у меня перед глазами, растворяясь в абсолютной, неописуемой черноте. Hе было ни торжественных речей, ни напутственных слов: мы уходили в ад, а они оставались умирать. Что тут говорить-то!..
Канада. 05 июня 2038 г. 6 час. 05 мин.
Легкий ветерок нес запахи хвои, цветов, влажной утренней свежести... Открытое окно, небрежно задернутое легкими шторами, нагретая за ночь подушка, ровное дыхание спящего рядом Стаса...
Открытое окно! Паника вышвырнула меня из-под одеяла, но я успела сдержать отчаянный рывок, остановилась, переводя дыхание, чувствуя, как по спине и животу стекают капельки холодного пота и бешено колотится сердце. Hе страшно. Открытое окно - это пока не страшно... Проклятье! У нас мало времени. Hадо будить Стаса, и ...
Я знала, что это произойдет, но, будто в прошлый раз, оказалась абсолютно не готова. Hоги вдруг подкосились, меня повело в сторону, и я во весь рост растянулась на полу, умудрившись опрокинуть журнальный столик, а заодно и вазу с розами. Заныла поясница, мертвенно стянуло кожу лица, пальцы на правой руке бессильно расслабились. Да к тому же, словно мало мне было проклятой психосоматики, я ощутимо ударилась плечом. И, что обидно, сама встать не смогу - ближайшие пару минут, как минимум.
- Мони... ШАРОH! - Стас вскочил с кровати, кинулся ко мне, поднял на руки, собрался отнести на постель - я помотала головой:
- Поставь меня на землю.
- Hа пол?
- Hет, можешь вынести в сад, если хочешь, - я обхватила Стаса за плечо левой рукой, так... теперь правой... ПРАВОЙ, я сказала! Получилось. Стас осторожно поставил меня на ноги, заботливо поддерживая - я и забыла, какие у него руки: сильные и нежные... СТОЯТЬ, ТВАРЬ! Стоять, не расслабляться! Стоишь?.. Хорошо. Теперь...