Особо Дальний Флот покидал планету, один за другим корабли взмывали в небо. А где-то внизу, огибая развалины, мальчик Ли спешил домой.
В свои восемь лет он твёрдо знал: курить — вредно для здоровья.
Вадим Филоненко
ЗАХВАТЧИКИ
Хмельное солнце пошатывалось в зените.
Ярик знал, что к вечеру солнц станет два, а то и три — если утренний опохмел все-таки плавно перерастет в дневную попойку. Конечно, закат из нескольких качающихся солнц должно быть очень красивое зрелище, вот только Ярику еще ни разу не удалось полюбоваться на него — непривычный к местному самогону, он вырубался раньше. Хотя Федул утверждает, что через годик-другой Ярик привыкнет и будет вместе со всеми смотреть по вечерам на закат.
— Годик-другой… У, падлы! — Ярик тяжело помотал головой и погрозил кулаком безмятежным синим небесам. — Что же вы делаете-то, а? Спаиваете, гады?
Небо в ответ промолчало.
Ярик несколько мгновений подозрительно вглядывался в синеющую высь, а потом повеселел:
— Ничего! Может, сегодня и обойдется…
Он осекся — высоко в небе показались едва различимые черные точки.
— Коханый, що ты тут робиш? — Из сеней выглянула Оксана. — Не стой на пригриве. Иди у хату, мое сердэнько, я борща наварила, пампушек испекла…
При мысли о еде желудок подозрительно взбрыкнул, норовя выбросить наружу выпитые с утра для поправки здоровья сто грамм первача вместе с солененькими огурчиками. Ярик судорожно сглотнул.
— Коханый, — певучий, звонкий голос Оксаны одурманивал почище первача. — Пампушки тока из печи, белые да пышные, як ты любишь…
— Да погоди ты с пампушками! — Ярик ткнул рукой в небо. — Глянь, не видишь, что ли? Летят!
— Снову?! — Оксана ахнула. — От же ж неймется людям! Будто медом им тут намазано.
Она продолжала охать и причитать, но Ярик уже не слушал. Он подошел к жестяной бочке, до краев наполненной дождевой водой, задержал дыхание и погрузил голову по плечи. Выпрямился, отфыркиваясь и недовольно морщась, — теплая, нагретая солнцем вода облегчения не принесла.
Оксана уже стояла рядом с расшитым полотенцем в руках.
— На рушник, милый. Оботрись, а я до дядьки Панаса збигаю. Скажу, що вони снову летять.
— Да спроси у него, что там с моим истребителем? Вернули шасси на место?
Лихие братья Загоруйко открутили от истребителя Ярика шасси и приспособили их к тележке, на которой перевозили сено.
— Слышь, Оксана, про истребитель мой спроси, не забудь! Дядька Панас еще на прошлой неделе пообещал, что разберется с Загоруйками.
— Да навщо тоби истребитель, коханый? — переполошилась Оксана. — Невжели ти собрався з ними, — она ткнула рукой в далекие черные точки, — воевати?! В одинцы?!
— Почему в одиночку? А Глеб? Леха? Стасик? Нас здесь целое звено истребителей, причем не абы каких, а лучшего космо-десантного полка Центральной Империи!
— Ах! — всплеснула руками Оксана и принялась заполошно заплетать-расплетать свою густую — толщиной в запястье Ярика — русую косу. — Про що ти кажеш! Глеб! Леха! Да вони опосля вчерашнего пид столами пьяни лежать! А Стасик у свинарнику храпить. Вышел ранком до ветру, а назад у хату дорогу не нашел. — Девушка хихикнула, прикрывая ладошкой очаровательный ротик.
— Оксана, ты что, не понимаешь? — разозлился Ярик. — Это, — он ткнул пальцем в небо, — враги летят! Захватчики. Истребители Содружества! Лучшие космо-десантники во всей Вселенной… после нашего Императорского Полка, разумеется, — торопливо поправился он. — Их надо еще в воздухе перехватить, потому что если они сумеют высадить десант… Короче, беги к дядьке Панасу, Оксана, предупреди его, пусть народ собирает. А я попробую своих парней разбудить…
— Дядьку Панас! Дядьку Панас! — Оксана ворвалась в хату сельского головы.
Жена Панаса Катерина в это время собирала на стол обильный завтрак-обед. При виде Оксаны она улыбнулась приветливо и хотела позвать ее к столу, но девушка отмахнулась:
— Не до еды мени, тетя Катя. А де дядька Панас?
— В сарае возится. У нас вчера генератор забарахлил, вот он и пытается его починить. Так что ты как раз вовремя — глянешь, что там и как. Ты же у нас лучший электрик на все село.
— Та зараз не до генератора, тетя Катя. Мой-то собрався в одинцы с целой армией воевати!
— А они что, опять летят? — Катерина сокрушенно покачала головой.
— Ага. — Оксана всхлипнула. — Летять… Ярик, кажет, Содружество… А може, и еще кто… Ярик собрався парубков своих будить и к вражинам летети. У воздухе, мол, зустринем… Убьють його, тетя Катя!
— Не убьют. Не на чем ему лететь. — Катерина достала из печи ароматную горячую буханку хлеба и принялась нарезать на аккуратные ломти. — У твоего Ярика шасси же на истребителе нет. Да если б и были… — Она воровато стрельнула глазами. — Панас еще прошлого дня с его истребителя стабилизационный блок снял и к трактору пристроил. Да и остальные леталки не в лучшем состоянии. У Стасовой навигация того… в ней Федул поковырялся, что-то там для своего самогонного аппарата открутил. На Лехиной стекла переднего нет — братья Загоруйки постарались. А с Глебовым аппаратом Мишка повозился. После Мишки, сама знаешь, только фюзеляж и остается. Так что не беспокойся, никуда твой ясный сокол не полетит. Здесь с нами останется.
Оксана повеселела, ухватила румяный пирожок, откусила:
— Ох, и смачно ж ви печете, тетя Катя! Мни б так навчиться.
— Еще лет пять здесь проживешь, научишься, — заверила ее Катерина.
В хату вошел Панас, хмуро кивнул Оксане:
— Утречка доброго, Ксанка. А у нас генератор накрылся. Кажись, катушка полетела.
— Тэж мени проблема, — фыркнула девушка. — Снимем с Яриковой леталки преобразователь и вам поставимо.
— А подойдет? — засомневался Панас.
— Та там переробити пара пустяков, — заверила девушка. — Завтра ж зроблю.
— А почему не сегодня? — удивился Панас.
— Так ведь летят, — вмешалась Катерина. — Вон Ксанка говорит, Ярик воевать собрался.
— Ну, один-то он много не навоюет. Народ созывать надо. — Панас с сожалением оглядел уставленный кушаньями стол. — Вот чертяки! Ведь первый день, как из запоя вышел, только-только как следует поесть собрался, а тут на тебе — летят! Нет, чтобы завтра прилететь. Ну, никакого понятия у людей…
Десантные корабли Содружества легли на орбиту небольшой сине-зеленой планеты — предполагаемого объекта захвата.
И сразу же начались странности — старших офицеров срочно вызвали на флагманский корабль для постановки задачи. Вызвали в самом прямом смысле: дескать, садись в транспортный челнок и лети. Обычно постановка задачи проводилась виртуально, но сейчас командующий потребовал личного присутствия каждого из старших офицеров.
— Не знаешь, зачем их всех на флагмане собрали? Почему не по видеофону, как обычно? — недоуменно спросил взводный одной из десантных групп Николас Ллойд у своего бойца Грэхема Дэвиса.
Подружка Грэхема служила при штабе, и потому он был, как правило, в курсе основных событий. Вот и сейчас вопрос командира не застал его врасплох.
— Особый режим секретности, сэр, — авторитетно заявил Грэхем. — Чтобы те, — он ткнул рукой в пол, имея в виду предполагаемый объект захвата, — не смогли перехватить наши передачи и узнать план атаки. Уж больно они сильны, сволочи.
— Сильны?.. — Николас с сомнением почесал подбородок. — А почему тогда подходы к планете не охраняются? Ни комплекса противокосмической обороны, ни орбитальных патрулей. Да что там патрулей, на орбите вообще ни одного спутника нет. Они, — он тоже ткнул рукой в пол, повторяя недавний жест бойца, — небось, и не знают, что мы уже почти сутки у них над головой висим!
— Может, и знают, — возразил Грэхем. — Только не боятся они нас, сэр. И никого не боятся… — Он оглянулся по сторонам, высматривая, нет ли поблизости посторонних, и понизил голос до шепота: — Мелани… ну, подружка моя… шифровала сводку по этой самой планетке…