— Да. Я люблю тебя, Гермиона!
Она моргнула и ему показалось, что в тёплых карих глазах собирается влага.
— Прости… я не знаю, почему не понял этого раньше. Ты… ты ничего мне не должна, и я знаю, что ты не свободна… и…
Девичья рука, накрывшая его ладонь, прервала бессвязный поток слов. Гарри казалось, что по телу прошёл электрический разряд, видно нервы были на пределе. Он бросил на неё неуверенный изумрудный взгляд из-под тёмных ресниц и заметил бегущую по щеке слезу… А потом неожиданно Гермиона всхлипнула и резко прильнула к его губам, от чего сердце едва не остановилось. Одно касание, такое детское и невинное, на которое он даже не успел среагировать, но оно значило для него больше, чем что-либо в этом мире. Больше, чем собственная жизнь.
— Я свободна, Гарри… по крайней мере, пока… ещё… но если бы ты тянул дольше, то…
Как? А тот мужчина? Его ненавистный двойник…
Гарри тут же отогнал тревожные мысли, пытаясь собрать воедино всё услышанное. Плевать! Пусть идёт к Мордреду этот проклятый ублюдок! Наплыв эмоций чуть было не вызвал магический всплеск и Гарри, недолго думая, повторил недавний манёвр подруги, только действуя намного настойчивее. Гермиона ахнула, оказавшись в плену его требовательных губ, но сопротивления не последовало, наоборот, её руки нежно скользнули по плечам, обвивая шею, зарываясь в волосы, заставляя чуть ли не постанывать от приятных ощущений. Губы партнерши были податливыми, влажными, сохранившими вкус кофе. Гарри осторожно раздвинул их языком и проник внутрь, испытывая ощущение эйфории. До этого он целовал Гермиону только в мечтах и это ни шло ни в какое сравнение с реальностью. Это был лучший день в его жизни, и лучший поцелуй… Приходилось сдерживаться, так как он боялся напугать её, обрушив сразу всю лавину собственной страсти. Тело отреагировало предательски быстро, неудобство в паху выдавало крайнюю степень его возбуждения. Он перевёл этот пылкий поцелуй в более томный, неспешный и ласковый. Танец языков закончился и теперь он играл поочередно с её губами. Прикусывал, облизывал, брал в плен…
Первой пришла в себя Гермиона и отстранилась, пытаясь привести в порядок сбившееся дыхание. Расширенные зрачки, раскрасневшееся лицо, растрёпанные волосы — более прекрасной картины Гарри не приходилось видеть.
— Гарри, я не могу… так…
Сердце ушло в пятки. Ему показалось, что оно вмиг стало хрустальным и летит с высоты на каменный пол, где через секунду разлетится на миллионы мелких осколков.
— Прости, — пролепетал он, уже не в силах скрыть дрожь в теле. Его словно бил озноб.
— Нет, Гарри… ты не так понял… я…
Ну всё! Сейчас она скажет, что относится к нему как к другу и предложит забыть об этом чудесном поцелуе. И он снова останется один, мучаясь и возвращаясь в данное воспоминание.
— Я тоже люблю тебя! — неожиданно из её уст вырывается совсем не то, что Гарри ожидал услышать, и ему хочется попросить повторить, чтобы удостовериться, что это не галлюцинация и он всё правильно понял, что он не бредит и не сошёл с ума.
— Просто… мы торопимся… и Джинни…
До Гарри доходит смысл её сомнений и вздох облегчения вырывается из груди.
— Я разведусь. Гермиона, ты же не думаешь… Чёрт, да я бы никогда…
Она прикладывает палец к губам и согласно кивает, показывая, что поняла его.
— Я в любом случае собирался… бумаги подготовил…
— Мне жаль её, — вздохнула Гермиона.
— Да… но я не смогу сделать её счастливой… Со мной ведь непросто… Мне кажется, Джинни сама подумывала об этом.
— Ну, думать — одно, а сделать — другое, — Гермиона снова положила ладонь на его руку и он перевернул свою, осторожно переплетая их пальцы.
— Почему ты не писала мне?
— О, Гарри! Тот танец на твоей свадьбе… он… в общем, я взглянула на тебя и всё поняла. И подумала, что просто дура, раз не видела этого раньше. А теперь ты — муж Джинни… и я… я там явно была бы лишней… Да сколько я писала тебе в пустоту, можно было бы энциклопедию издать… просто не отправляла…
На этот раз Гарри просто обнял её, не переходя границ и стараясь сдержать вновь нарастающее возбуждение. Он был счастлив. Невероятно счастлив. В эту самую минуту он понял, что может преодолеть что угодно, лишь бы не потерять её снова, продолжать держать в руках, зарываться в пышные волосы, чувствовать родной запах, слышать стук сердца и быть рядом. Всегда.
========== Глава 3. Реакция миссис Поттер ==========
После тяжёлого разговора Гарри с Гермионой перекочевали в гостиную, где сидя у камина он, слегка обнимая её, слушал истории об Австралии, о том, как появился бизнес-план по открытию кофейни и как она училась печь свои булочки. Кто бы мог подумать, что Гермиона Грейнджер променяет карьеру в Министерстве на маленькое кафе в деревенской глуши? Однако Гарри понимал её. Сказать по правде, он до сих пор не мог найти себя и то, чем хотел заниматься. В Аврорат попал просто плывя по течению и потому, что все от него этого ждали.
— А чего хочешь ты сам? — вопрос как дротик, попавший прямо в «десятку», заставил национального героя задуматься.
«Тебя»! — так и вертелось на языке, но Гарри не осмелился произнести это вслух. За подобный напор от Гермионы можно и парочку боевых получить, не успеешь и оглянуться.
— Не знаю, Герми… я не думал об этом. Я последнее время вообще мало о чём думал…
— Во-во, — строго отметила она. — Судя по тому, что ты вытворял, мозг должен был расплавиться от количества выпитого алкоголя.
— Вот мы и дошли до стадии, когда ты начинаешь меня пилить? — не удержавшись, рассмеялся Гарри.
— Да я просто боюсь за тебя! Ты не представляешь, что я испытала, когда увидела тебя в таком состоянии!
— Ну всё-всё… я же дал тебе обещание, помнишь? — он чмокнул её в макушку.
— И попробуй только не сдержать его!
— Я когда-нибудь обманывал тебя, Гермиона?
— Нет, — она подняла голову и их глаза снова встретились, за чем последовал поцелуй: неторопливый, нежный и волнующий. Гарри, конечно, заводился быстро. Хотелось смести девичью неуверенность, показать всю силу своего желания, опалить её своими губами, но он решил не спешить. Да и Гермиона была права, официально он являлся женатым человеком и, конечно, данный факт не мог не стоять между ними.
***
Камин Гермиона не подключала к общей сети, так как это не являлось необходимостью. Навещать волшебнице было некого, из старых знакомых она немного общалась лишь с Невиллом, преподававшем травологию в Хогвартсе, но и с тем пересекалась только в своём кафе, куда он стал иногда наведываться на пару с Итаном.
Поэтому, когда начало вечереть и уютные улицы Хогсмида постепенно готовились к включению фонарей, Гарри пришлось отправиться на железнодорожную станцию. Трансгрессировать он не стал — организм был ещё ослаблен, да и просто хотелось посидеть в тишине в пустом купе, покачиваясь в такт вагону, и любоваться на бескрайние равнины, холмы, слегка покрытые снегом; наблюдать, как кровавое солнце уходит на ночной покой, прячась за вершинами гор. Вспоминать сегодняшний день и представлять счастливое будущее — а то, что оно будет именно таким, Гарри не сомневался.
***
До возвращения Джинни оставалось три дня. Бумаги на развод готовы, но Гарри не решался пустить их в дело, не переговорив с супругой. Всё-таки она заслуживала объяснений лично. А пока он убрался в доме и усиленно взялся за себя: побрился, подстригся и облазил дюжину маггловских магазинов, обновляя гардероб. Последнее время он совсем не уделял внимания своему внешнему виду, и теперь предстояло это исправить. Каждый вечер перед сном он отправлял Гермионе Патронуса с пожеланиями спокойной ночи. Теперь в его памяти поселились новые прекрасные воспоминания, и голубоватое сияние, исходящее от привычного оленя, ослепляло своей мощью. В ответ его посещала маленькая юркая выдра, тёрлась об его щёку носом и, делая круг по комнате, испарялась. Гарри был счастлив и это не могло омрачить ни ворчание Кикимера, ни вопли Вальбурги, которая изредка принималась за старое.