Беспилотные запуски корабля-спутника «Восток», надежность работы конструкции корабля и его систем укрепляли веру в успех первого пилотируемого полета человека. Для генеральной проверки в марте 1961 года провели «чистовые» летные испытания двух кораблей по программе полета, намеченной для корабля «Восток», с манекенами вместо космонавтов. При подготовке этих кораблей был учтен весь опыт предыдущих запусков. Успешное завершение этих полетов позволило перейти к осуществлению полета человека в космос. Незадолго до запуска были окончательно определены космонавты «Востока»: Юрий Алексеевич Гагарин и его дублер — Герман Степанович Титов…
В дни непосредственной подготовки на космодроме корабля к полету мало оставалось времени на раздумья о величии события, к которому мы приближались. И только в день запуска стало нарастать тревожное напряжение, особенно в последние часы, когда только члены стартовой команды еще не прекратили своей работы. Тревога не вызывалась какими-либо сомнениями в технике: корабль готовился долго и тщательно, и за это время у нас, участников разработки и подготовки корабля, укрепилась вера в него. Было глубокое убеждение, что Ю. А. Гагарин сумеет сделать все, на что способен человек, чтобы выполнить возложенную на него задачу. И все-таки до сих пор подобное происходило лишь в сказках. Должен был совершиться «прыжок в неизвестное». Нервное напряжение охватило всех, и никто не старался скрывать его, оно дошло до своего апогея к моменту команды «ключ на старт». Далее шел отсчет секундам, и только когда на фоне грохочущей симфонии ракетных двигателей, проникающей снаружи в бункер, прозвучал по радиосвязи спокойный, уверенный, торжествующий голос Юрия Алексеевича: «Поехали!», — это напряжение сменилось радостью и гордостью за человека, который покидал Землю и устремился в космос на корабле, созданном советскими людьми.
Первый космический полет человека был сравнительно непродолжителен. Он длился всего 108 минут. Но именно эти минуты вошли в историю человечества как начало новой эры — эры проникновения человека в космос.
1977
И. Г. Борисенко,
спортивный комиссар
СВЕРШЕНИЕ ВЕКА
Это было в начале февраля 1961 года. В федерацию авиационного спорта, где я работал, позвонил помощник Сергея Павловича Королева и сказал, что Главный конструктор хотел бы встретиться со спортивным комиссаром. Я ответил: готов прибыть в любое время. Признаюсь: имя Королева я слышал и раньше, знал, что он руководил Московским ГИРДом, конструировал ракеты, связан с авиацией, планеры его конструкции показывали высокие результаты. Сам Сергей Павлович имеет свидетельство пилота… Но на какой предмет он хочет встретиться со мной? Авиационный рекорд задумал поставить?
Помощник С. П. Королева, который разговаривал со мной по телефону, о причинах встречи ничего не сказал. Я лишних вопросов не задавал: надо, — значит, надо, не станет Главный конструктор тратить свое время на пустые беседы.
Утром следующего дня я был в приемной у Королева. Меня пригласили в зал заседаний. Здесь за длинным столом сидело человек пятнадцать — двадцать. Сергей Павлович встал, поздоровался и представил меня собравшимся.
— Иван Григорьевич, — начал он, улыбаясь, — вот уже около двух часов я объясняю товарищам, что каждый летающий аппарат имеет свою высоту, скорость и дальность полета. Но эти показатели могут быть и больше и меньше. Так?
Я кивнул головой.
— Ну вот, первый вопрос решили. Теперь второй. Существует кодекс авиационных рекордов, достижений. Так, Иван Григорьевич? — Королев снова посмотрел в мою сторону.
— Так точно, — ответил ему по-военному.
— А вот теперь скажите нам, Иван Григорьевич, имеются ли официальные правила или положения спортивного кодекса о регистрации космических рекордов?
Я ответил, что 53-я Генеральная конференция ФАИ [4], заседания которой проходили в октябре 1960 года в Барселоне, где присутствовали представители 22 стран, в том числе СССР, США, Франции и других, утвердила правила регистрации космических достижений.
На этой конференции было решено в качестве абсолютных мировых рекордов полета человека в космос признавать и регистрировать следующие рекорды:
— продолжительность полета;
— высоты в неорбитальном (баллистическом) полете;
— высоты в орбитальном полете (полет вокруг Земли);
— наибольшей массы (веса) космического корабля, поднятого на высоту 100 и более километров от Земли.
Затем достал положение и стал зачитывать: «Рекордным признается такой полет, при котором экипаж космического корабля, достигнув максимального результата, возвратится благополучно на Землю. Для официального признания необходимо после полета представить на утверждение ФАИ дело о рекордном полете…»
В нем должны быть данные о корабле и ракете-носителе, о старте, полете и приземлении, а также общие сведения о летчике-космонавте, типе, марке и мощности ракеты-носителя, результаты обработки всех данных координационно-вычислительного центра, отчет об устройстве космического корабля-спутника, телеметрическая информация, краткое описание измерительной аппаратуры, программа полета, личный доклад летчика-космонавта и много других материалов со схемами, расчетами, таблицами, графиками, отображающими все параметры и данные космического полета.
Кроме того, требовалось указать государственную принадлежность членов экипажа, номер и дату спортивного свидетельства командира корабля, а также опознавательные знаки этого корабля.
Сергей Павлович слушал очень внимательно, делал какие-то пометки. Когда я закончил, он подвел итог:
— Условия непростые. Чтобы правильно и точно (он сделал ударение на слове «точно») зарегистрировать новые мировые достижения, нужно хорошо знать все положения и правила спортивного кодекса ФАИ. Будем изучать…
После совещания Королев пригласил своего помощника и меня в кабинет, который соединялся с залом заседаний.
— Продолжим нашу беседу, — сказал он и предложил нам сесть. — Значит, полет человека в космос по новым вашим законам должен регистрироваться? Это очень справедливо. Надеюсь; вы теперь уяснили цель нашей встречи?
Я ответил:
— Вроде бы уяснил. Хотя…
— Никаких «хотя», — прервал Сергей Павлович. — Давайте уточнять все прямо сейчас. Полагаю, что другого времени у нас не будет.
Главный был в хорошем настроении, шутил, задавал много вопросов. Прощаясь, он сказал:
— Спасибо за разъяснения, Иван Григорьевич. До встречи на космодроме. А если у вас есть какие-либо вопросы, мой помощник ответит на них. С ним и поддерживайте контакт.
От Главного конструктора я уходил с каким-то двояким чувством: вроде бы все ясно, но неужели это время уже пришло? Вот так сразу?
Помощник Королева понял мои сомнения и успокоил:
— Да, полетит человек. Полетит на космическом корабле, вокруг земного шара, на большой высоте, с огромной скоростью, доставит корабль в космос ракета… Готовят этот полет многие коллективы: инженеры, конструкторы, ученые, врачи. Готовятся и сами космонавты…
— А кто полетит? — не удержался я от вопроса.
— Вот этого сказать не могу. Отобрана группа летчиков. Персональное решение примет Государственная комиссия. На Байконуре все узнаете, а пока готовьтесь…
По дороге домой я размышлял о встрече. Само понятие «космический рекорд» представлялось чем-то фантастическим. На ракете вокруг Земли! Да, спутники уже летали. И собачки тоже. Но ведь это совсем иной полет. Раньше мы фиксировали достижения только на планерах и самолетах.