Выбрать главу

В конце послеобеденной игры он нарочно прошел мимо Билла и прошипел: «Ну и как?»

Бывший игрок загадочно улыбнулся.

— Ну? — повторил Тони.

— Отлично, — сказал Билл.

Тони уже собирался продолжить свои расспросы, как вдруг заметил Хантли Торнтона, как всегда, безукоризненно одетого, который тайком от всех пытался привлечь его внимание с другого конца пляжа.

5

— Клэгхорн, — начал Торнтон, — вы ничего не имеете против, если я задам вам несколько вопросов?

— Ничего не имею.

— Даже если это весьма деликатные вопросы, касающиеся вашего друга?

— Конечно. А в чем дело?

Торнтон не стал ходить вокруг да около.

— Клэгхорн, я хочу кое-что выяснить относительно мистера Уильяма Брауна. Кто он такой? Кем он работает? Что вы знаете о нем?

— А почему вы спрашиваете?

— Потому что он карточный шулер, — безаппеляционно сказал Торнтон.

Тони поперхнулся.

— Ч-что вы сказали? — невнятно пролепетал он.

— Он карточный шулер, — бесстрастно повторил Торнтон. — Как он это делает, какими методами пользуется — я не знаю. Но факт остается фактом. Я не претендую на роль знатока в картах. Наоборот, я разбираюсь в них хуже новичка. Поэтому я не представляю себе, как это можно, не имея на себе ничего, кроме плавок, мошенничать…

Знакомые доводы отозвались эхом в ушах Тони.

— Как это можно? — переспросил он. — По-моему, это никак нельзя.

— Раньше я бы тоже так сказал. Но после того что он сделал с бедным Доном Фелтоном…

— Что же он сделал? — снова перебил Тони. — Ведь он сам проиграл ему вчера пятьсот долларов.

— Да.

— А сегодня утром он проиграл шестьсот.

— Совершенно верно.

— А после обеда он, наверное, проиграл все семьсот.

— К сожалению, это не так, Клэгхорн, — холодно сказал Торнтон. — Днем он предложил Дону поднять ставки и ободрал его как липку.

— Что? — сдавленно произнес Тони. — Он выиграл?

— Сначала он отыграл те тысячу сто долларов, которые проиграл раньше, — сказал Торнтон. — Потом он выиграл у Дона еще столько же. После этого он предложил сыграть покрупнее, на что тот, как дурак, согласился, и через час Дон стал беден, как калека-туземец.

Тони захотелось пуститься в пляс от радости, бить в ладоши, кричать от счастья. Но одновременно с этим появилась другая, более трезвая мысль:

— Неужели это все так страшно?

— Это очень страшно, Тони, даже слишком!

— Хо-хо! — сделал гримасу Тони.

— Дон ведь не так богат…

— Наверное.

— Потеря таких денег — удар для него.

— Разумеется.

— Если бы он проиграл их честно и без обмана…

— А почему вы считаете, что это не так?

— Потому что этого не может быть! — взорвался Торнтон. — Еще сегодня утром наш друг Браун — так сказал мне Фелтон — играл, как новичок. А днем он уже был неуязвим. Человек не может так научиться играть за час-два.

Внутренне Тони ликовал, но вслух лишь ядовито сказал:

— Так значит, пока Браун играл, как новичок, все было нормально, а как только он заиграл хорошо, он уже стал жуликом?

— Я не хочу этого сказать, — сказал Торнтон, — и вы знаете, что я имею в виду.

— Ну, так что вы имеете в виду?

— Я хочу сказать вот что, — и в наступающих сумерках Тони увидел, как его собеседник сжал кулаки. — Что здесь что-то нечисто — очень нечисто.

— Но я-то здесь причем? — невинно спросил он.

— Притом, что я, как и все, знаю об этом вашем друге Пармли — парне, который взялся за то, чтобы разоблачить такие штуки. Я слышал, как он взял за ухо Грэхэма на Палм-Бич. Я также слышал, как он опозорил еще несколько шулеров в Нью-Йорке. Я прошу вас: пошлите телеграмму в Нью-Йорк и предложите Пармли приехать сюда сейчас же, за мой счет, и проверить этого парня — Брауна.

Рассказывая об этом впоследствии, Тони говорил:

— До сих пор не могу понять, как я не прыснул. Идея была просто гениальной: попросить Билла Пармли проверить самого себя! Счастье мое, что было темно и Торнтон не мог видеть моего лица. Никогда в жизни не было мне так трудно удержаться от смеха.

Торнтон еще раз повторил свою просьбу.

— Я хочу, чтобы вы ему сейчас же телеграфировали. Это тот человек, который нам нужен. Я хочу, чтобы он последил за игрой Брауна. Пусть он даже с ним сыграет. И пусть он его разоблачит.