Солдат, закинув пулемёт за спину, достаёт небольшую портативную камеру и начинает ею сканировать пространство и после небольшого анализа холодной речью даёт ответ:
— Да, тут как минимум шесть скрытых камер и все они смотрят на нас. Власть и програманне сразу же узнают о смерти…
— Про-про-прошу в-в-в-вв-а-ас, — лицо хозяина всей хозяйственной сферы государства расплылось в безнадёжной мольбе, губы расползлись в невразумительной фигуре, выдавая невнятные слова, а по щекам потекла тушь. — Ум-ум-умаляю…
Маритон не стал дослушивать ни слов солдата, ни слёзные просьбы своей жертвы — лезвие короткого меча двинулось вправо, в такт движения руки, рассекая кожную гладь и выпуская кровь, которая потекла с обилием, заливая насыщенной жидкостью синие одежды. Парень швырнул жертву на пол и прижал коленом спину врага и стал вонзать меч острием в область шеи и спины, пронзая его удар за ударом, как это делает швейная машинка, когда прошивает ткань. Неведомая и древняя злоба овладела душой, заразив её неудержимой злобой, Маритона и удары стали машинальными и зверскими, что его поспешили оттянуть от лживого Апостола сослуживцы, чтобы дух безумия не овладел им окончательно.
Когда мужчина стал на всё смотреть здоровым взглядом, не застланным багровым туманом, парень увидел перед собой лишь труп, который в области чуть ниже шеи превращён в месиво, под которым большая лужа крови. Когда в мышцы вновь пришла чувствительность, он почувствовал, как его держат собратья по оружию, в ладонях он не ощущает клинка, лишь кровь по самый локоть заляпала его, испачкав ещё и грудь.
— Вот что делает с людьми Дворец «Неоспоримой Воли», — выдохнул Маритон и попытался освободиться от крепких объятий воинов, но не смог. — Отпустите, я в порядке. Солдаты.
Хватка ослабла, и мужчина смог встать на обе ноги, осматриваясь перед собой. В душе он не чувствует ничего, даже слабого намёка на эфемерную радость. Наоборот — от смешенной мести к горлу подкатил ком омерзения от свершённого, а так же впадение в одну из слабостей холодного человека — в безудержную ярость, его не радует. Он ощущает себя маньяком, и сладость от услышанных воплей сменилась на отвращение к самому себе. Он ощущает себя как пьянчуга, вышедший из алкогольного ступора.
Но тем временем в глубинах сознания он понимает, что таков путь мести и он давно перестал быть личным, перейдя в более крупный и масштабный конфликт, поглотивший его с головой. Он уже не мстит за девушку, за Анну, ибо его амбиции стали куда шире — скинуть Апостолов, мстя за всё подряд. Он встал на эту стезю, и теперь с неё нет выхода, сколько бы самобичевания и ненависти к себе не нахлынуло. Остаётся только идти до самого конца.
Маритон молча берёт автомат, отдалённо напоминающий АК-47, и проверяет магазин. Тот оказался пуст и мужчина без единого слова загоняет новый, с ощущением стыда смотря в сторону сослуживцев, которые не настроены на разговоры и понимают это состояние, а посему предпочитают молчать.
— Господин, откуда вы знали, что Апостол пройдёт тут? — разразился вопросом один из бойцов.
— Я изучил схемы дворца, — даёт ответ Маритон голосом, в котором свинцовая тяжесть. — Я знал, что он пойдёт сюда. И поэтому вас заслал наперёд в Дом Ресурсов в «Сегментум Экономика».
— Куда-куда?
— Это часть Дворца, одно из отделений «Апостолис Директорис» отвечающее за хозяйственно-экономическое управление страной. Это сегмент экономической власти государства, — попытался скоротечно пояснить Маритон и, не увидев понимания, сразу перешёл к задачам. — Нам нужно пробиться к Аурону Лефорту и поддержать его. Они сейчас в общей Директории ведут тяжёлый бой. Вам понятно?
— Так точно, — хором ответили солдаты.
Из памяти Маритон выудил, что видел один из лифтов, ведущих наверх, с этого сегмента на четвёртый, куда им и нужно, но вспомнив, что за ним по пятам идут три отделения Киберариев, это затея может оказаться самоубийственной, но разве у них есть выбор?
— Солдаты, — приняв на себя командование, как единственный кто помнит чертежи и схемы Дворца, отдаёт приказ мужчина. — За мной, к лифту.
Отряд не спеша, соблюдая максимальную осторожность, идёт через коридоры, просматривая каждый уголок, чтобы из него не вынырнули ненужные враги. Коридоры представляют собой произведение искусства, которое не доступно никому в этой стране — чёрный мрамор, золотые колонны, отделанные гранатом, а так же ковры, сотканные из самых дорогих рубиновых тканей — специального материала, который получают из драгоценных минералов. А многочисленные светильники, откуда в пространство льётся приглушенный, и томный свет выполнены из меди в стиле английских фонарей девятнадцатого века, с причудливыми узорами и плетениями. Средь всего великолепия работали десятки тысяч человек, поддерживающих экономическую машину Информократии под предводительством Апостола, но сегодня хозяйственная жизнь целой страны умерла, так как лишилась центра управления.