— Ты не выстоишь против Империи, — взывает Аурон к владыке. — отведи войска, сдайся на милость Канцлеру и пощади свой народ.
— Даже сейчас, на пределе возможностей, когда мои братья по Апостолис Директорис мертвы, я продолжаю управлять могущественными военными, экономическими и социальными системами, направляя их на войну, — металлический голос позволил пробиться человеческой усталости. — Это не я… это вы проиграли, и ваш Рейх сломает зубы о наши совершенные структуры власти.
— Ты позволишь умереть собственному народу?
— Я пожертвую хоть всеми програманнами, чтобы доказать силу Макшины и могущество идей Информократии. Их кровь это чернила для великой книги власти информации и славных строк о моём правлении. Кости падших людей станут для меня перьями для письма, а их кожа будет материалом для обложки той книги.
— Ты не просвещённый Апостол! — закричал ослеплённый неистовством Аурон, и его гневную речь разнесло эхом по всему амфитеатру. — Ты убогое существо, готовое опрокинуть мир ради безумия!
— А ты жестокий убийца, проливавший кровь целых городов, развращённый сотнями борделей, сотворивший такие злодеяния, что мои палачи рядом не стояли. Я нашёл тут статью о тебе и как ты, ещё наёмником у банды «Кровавые Тени» заставил мужчин отдавать долги местному князьку органами, а женщин загнал работать в сферу интимных утех.
— Заткнись, червяк! — Ответил криком Аурон и приготовился стрелять. — Я отправлю тебя на суд Божий!
Откуда-то сзади раздался хлопок и орудие, спрятанное как раз для таких случаев, ведомое силой воли Апостола, выдало сгусток плазмы с такой силой, что она прожгла грудь «Крестоносца» и отбросила его вперёд, к выступу, откуда виден весь город как на ладони. Оружие насквозь пробило доспех, прорезав металл, как горячий нож масло и прошло в сантиметрах от сердца, задев горячим огнём ряд важных органов.
— А теперь ты, — холодно обратился Апостол.
Маритон его не услышал, ибо всё внимание он направил на командира, который ворочается и отхаркивает кровь, не в силах подняться на две ноги. Жизнь стала медленно покидать могучего воина, а чернокрылый ангел смерти уже ринулся к нему, отсчитывая последние минуты существования.
— Да-да, ты Маритон УК-115, — обращая внимание к себе, вновь обращается существо.
Из тени сокрытого во тьме пространства показались два ствола, угрожающе уставленные на Маритона. Из-за трона донёсся машинный лязг и два десятка механических существ, сверкающих глянцевой синей расцветкой на стальных корпусах, стали выстраиваться в ряд, обратив чёрные стволы автоматов на врага.
— Тебе не выстоять Маритон против моих стражей… ты один. Выбирай — бесславная смерть имперца или славная жизнь моим слугой?
Досада, обида возымели силу в Маритоне. Вот она цель — перед ним, но любое неверное движение и его прихлопнут как муху. Он настолько близко стоит перед исполнением долга, и в тоже время невообразимо далеко. Он не может даже поднять автомата на архиврага, не может собственноручно покончить с ненавистным противником, отчего в душе гнездится гнев бессилия. Это конец.
Но как только мощные пушки, сокрытые в тенях нацелились на Маритона, с входа показались две фигуры. Их предтечами стал звук стальных подошв, и только стоило проступить их телам, окованным в металл, Маритон увидел, что они несут в руках тяжёлые пузатые ружья, а глаза сокрыты под шлемами и полыхающие нагретым углём датчиками.
— Как вы тут оказались? — спрашивает Маритон, хотя сам вспоминает, что они из одной группы, которых было рассеяно по дворцу тьма.
Никто не ответил на вопрос Маритона. Воины в броне лишь безмолвно выставили перед собой винтовки, и тёмное холодное помещение озарилось ярко-красными копьями света, испепелившими первые ряды дронов Аурэляна. Маритон поднял автомат и использовал единственный шанс и залил огнём плазменную пушку, но всё же она сумела дать ещё один выстрел. Концентрированный пучок светло-синего огня рассёк броню двоих воинов, и смёл их в сторону, прежде чем орудие издало страшный лязг и рухнуло на пол. Машинально воин перевёл дуло автомата на двух выживших дронов и выпустил в них остатки боеприпасов, превращая их в металлолом.
— Ох, Маритон УК-115… я пытался сыграть и проиграл.
Попытка выиграть немного времени перед неминуемым концом провалилась, и Аурэлян сменил гнев на хитрость.
Снова выставив оружие перед собой, и подстёгивая последний магазин, воин грозно сказал:
— Я больше не ношу этого имени. Меня зовут Маритон из Варси. Там…