Пока Администрат продолжает говорить в фанатичном опьянении от религии, Маритон невольно перестаёт его слушать. Столько пафоса и веры в набор единиц и нулей, что становится плохо. А какова идея Макшинопоклонения, во имя которой столько погибло на заре становления Инфо-философии? Разделить общество на убогих, терпимых и почитаемых, потакая идеям безумной меритократии? И сделать так, чтобы систему социальной стратификации, в которой процветает рабство и интеллектуальный фашизм, почитали как единственный абсолют. Но разве может быть такая идея приемлема? Многие выросли после победы Апостолов и не знают тех времён, когда человек был истинно свободен, а посему не способны оценить разницу идей и миров, выраженной в различных ценностях и стиле жизни. Маритон приходит к единственной мысли — как могут быть вирусными идеями, если они провозглашают добро и справедливость? И почему идеология, ставящая в основе — уничтожение целого класса людей, ставится, как примерная? Только вирус стремится убить человека и привести его тело в слабость. Маритон подловил себя на мысли, что сейчас думает о чём-то еретическом. И тут же слова Легата возвращают его к действительности:
— Стойте. Дальше я сам, — обрывает Легат говорившего. — И вот после переворота в Сиене случился конфликт Аппениннской Схизмы. Римский Престол решился принять Макшину, как четвёртую Ипостась своего божества. С этим не согласились многие церкви по всему миру и объявили о своём отделении. Автокефалии пошли одна за другой, и над Римом висела угроза остаться в одиночном положении, но вдруг так же многие церкви приняли Макшину, как часть божества и стали поклонятся ему. Полуостров раскололся на две части. Юг против севера. Так началась войны, не прекращающиеся до сих пор. Тысячи солдат погибли в нескончаемых крестовых походах. Рим едва не пал во время «Южного Крестового Похода», который вознамерился выбить из города всех макшинослужителей. И чтобы укрепить веру в Макшину и послали в Рим отряд «Киберариев», чтобы усилить оборону города и обратить в веру ещё больше людей и привести их к свету науки и Инфо-философии.
— Понятно. Спасибо, Ваше Инфораршество, — благодарит Маритон и обращается к Администрату. — И против какой из идей восстали отступники в секторах?
— Против идеи власти информации. Против Информократии!
Завидев на лице Аккамулярия смущение, Легат тихо заговорил:
— Я поясню. В древности была идея об идеальном обществе — править должны философы, умнейшие, а потом и способнейшие. Тысячелетия менялись одно за другим, но ничего не модифицировалось и власть оставалась у корыстных и хитрых. Наш интеллектуальный собрат лизал пятки олигархии и плутократам, чтобы выжить, но теперь всё иначе, ибо спустя века мы воплотили сию идею. Мы создали идеальное общество, где власть за теми, кто умеет обращаться с любой информацией. Наше общество зиждется на столпах науки, веры в воплощение науки и подчинения интеллектуально-убогих самым умным. Так куётся новый мир — из металла человеческих душ в горниле Инфо-философии, которая говорит о том, что равенства не бывает. Основанная идея философии — власть информационно-образованных при полном вознесении информации, как основы общества есть Информократия.
Аккамулярий, приняв информацию, которая вступает в противоборство с памятью, вновь рождает мысль — вирусная идея та идея, что вредит обществу. И как идея абсолютного превосходства может не вредить? Она дарит в руки произвол и презрение, заставляя одних считать себя лучше, чем другие. Как то, что приводит к рабству, презрению, абсолютному произволу, может не быть вредоносным? Но они называют это стабильностью, ибо данное закрепляет их право на превосходство и насилие. Власть прикрывает это эффективностью и прогрессом, говоря, что концепция разделения по уму определяет одних на верх, других — им служить и это рождает небывалые производственные мощности и расцвет Информократии, но он покоится на рабстве одних и тысячах голодных смертей. Семья, любовь, взаимопомощь, уважение — все эти понятия ампутированы из Информократичного общества, ибо данные явления забирают время на развитие общества. И что теперь считать вирусом? А тем временем заседание продолжается, и Легат вновь спешит с вопросом:
— Судья, у меня к вам вопрос. Сколько было исков к вам за последний год?