- Поздно спохватились, - рявкнул премьер, - ведь министр чудом остался жив! Хорошо, что его не было в машине. А если бы был?
- Мы найдем террористов, - твердо заявил министр, - все сделаем, но найдем.
- Надеюсь, вы понимаете, что это политическая акция. Покушение на жизнь члена кабинета. Такого в Москве еще не было. И когда? - продолжал бушевать премьер. - Накануне переговоров в Лондоне, накануне решающего выступления в Думе по бюджету на будущий год... - Он вдруг осекся, пораженный пришедшей в голову мыслью.
Министр внутренних дел терпеливо ждал. Премьер молчал долго, почти минуту. Обмозговывал мысль, которую вдруг отчетливо осознал, и, неожиданно для собеседника, тихо закончил:
- Продолжайте работать. - Он даже не попрощался и положил трубку.
Через три дня министр финансов должен был выступить в Государственной думе с проектом нового бюджета. Если парламент его примет, длившийся уже несколько месяцев кризис будет разрешен. Но если не примет... Тогда правительству придется уйти в отставку. Отставка не исключена и в том случае, если не удастся стабилизировать экономическое положение в стране. В создавшейся ситуации неожиданная смерть министра финансов повлекла бы за собой неминуемый крах. Дума отказалась бы принять бюджет, рубль рухнул, и правительство было бы отправлено в отставку. Получается, что теракт был направлен против правительства и лично против премьера. Как же он не подумал об этом сразу? Смерть министра финансов - и как следствие паника на рынке, девальвация рубля, срыв международных переговоров в Лондоне, отказ депутатов от согласованного бюджета и отставка правительства.
В этот момент раздался телефонный звонок. Премьер покосился на телефон и поднял трубку. Это был директор Федеральной службы безопасности.
- Вы уже знаете, что случилось? - спросил премьер.
- Так точно, Николай Николаевич. Меня информировали сразу после взрыва. Наши сотрудники уже работают вместе с офицерами МВД на месте преступления.
- Помогите им, - сказал премьер, - у вас все?
- Нет, Николай Николаевич, необходимо срочно встретиться.
- Приезжайте ко мне, - проговорил премьер.
- Я звоню из машины. Уже подъезжаю к вашему зданию. Через несколько минут буду.
- Хорошо. - Премьер положил трубку и позвонил своему помощнику, который уже ждал в приемной. - Ни с кем не соединять. Никого не принимать. Сейчас ко мне приедет директор ФСБ.
- Все понял, Николай Николаевич, - сказал помощник. Как и все остальные чиновники, он выглядел перепуганным. Такого еще не бывало. Стреляли банкиров и бандитов, коммерсантов и рэкетиров, но чтобы политиков такого ранга! Покушение на министра было вызывающим и циничным, но никто не мог исключить повторения подобного инцидента.
- И еще, - поморщился премьер, - срочно подготовьте информацию о неудавшемся теракте. Передайте ее на все каналы телевидения и во все информационные агентства. Это должно быть сделано до десяти утра, начала торгов на валютной бирже. Вы меня поняли? Чтобы в момент открытия биржи все уже знали о неудачном покушении. Если нужно, передайте срочное сообщение по телевидению и по радио. Но только до десяти часов.
- Не успеем, Николай Николаевич, - пробормотал помощник. - Уже половина десятого.
- А вы постарайтесь! - крикнул премьер, бросив трубку. Сегодня все шло не так, как ему хотелось.
Нужно позвонить президенту - подумал премьер, взглянув на часы. Доложить о случившемся. Хотя он, наверно, еще спит. Премьер позвонил министру финансов. Ему доложили, что Полетаев уже у себя в кабинете. Трубку взял сам министр.
- Добрый день, Артем Сергеевич. - Премьер говорил как только мог мягко, но был взволнован не меньше самого министра. - Хотя для вас он, насколько я понимаю, вовсе не добрый, - добавил премьер. - Что произошло с вашей машиной?
- Не знаю, Николай Николаевич, ничего не могу понять. Кто-то обстрелял мою машину. Сотрудники ФСБ считают, что из гранатомета. Мой водитель и охранник погибли.
- Вы не ранены?
- Меня не было в автомобиле. Утром позвонила супруга с дачи и сообщила, что внука нужно отвезти в больницу. Так что все произошло, пока я ездил в поликлинику. Бандиты, очевидно, не знали, что меня нет в машине.
- Кто это мог быть? - спросил премьер, как будто Полетаев мог ответить на этот вопрос.
- Не знаю, - сказал Артем Сергеевич, - врагов у меня как будто нет. Понятия не имею.
- Так, - проговорил премьер, сообразив, что задал дурацкий вопрос, ясно. Заезжайте через полчасика ко мне.
Только он положил трубку, как секретарша доложила, что в приемной ждет директор ФСБ.
- Пусть войдет. - Премьер поднялся со своего места.
Директор ФСБ в это мрачное утро выглядел особенно замкнуто и настороженно. Войдя в кабинет, он почему-то огляделся и, подойдя к премьеру, крепко пожал ему руку.
- Извините, Николай Николаевич, - вдруг сказал он, - может, пройдем в вашу комнату отдыха?
- Зачем? - изумился премьер.
- Мне не хотелось бы здесь вести разговор, - уклонился от прямого ответа директор ФСБ.
Премьер нахмурился. Значит, разговоры о том, что его кабинет прослушивается, не лишены оснований. И устроить такую подлянку могла либо ФСБ, либо Администрация президента, вернее, служба его охраны. Главу государства традиционно волновало все, что касалось второго человека в стране, фактически заместителя главы государства. В стране, где второй всегда ненавидел первого, где Хрущев выступил с докладом против прежнего вождя, Брежнев убрал Хрущева, Андропов сменил брежневских любимцев, Черненко потеснил фаворитов Андропова, а Горбачев расправился со старыми кадрами, не привыкли доверять вторым лицам. Кроме того, сказывался и печальный опыт. Против первого президента Советского Союза выступили вице-президент и председатель парламента, отправленные позже в тюрьму. Против первого президента России тоже выступили вице-президент и председатель парламента, после чего также очутились в тюрьме. Должность вице-президента тогда упразднили, но недоверие ко вторым лицам сохранилось.
Премьер не стал ничего говорить директору ФСБ, поднялся и прошел в комнату отдыха. Директор ФСБ последовал за ним. Они сели в кресла, почти рядом друг с другом.