Он был палачом, при чем, палачом, влюбленным в свое дело, и считавшим свою позицию единственно-верной…
История с пополнившим, впоследствии, не смотря на возражения Дениса, ряды Назгулов Виктором Духаниным, учинившим расправу над толпой в переходе, была первым шагом к прозрению. К прозрению и новому взгляду как на «Когорту», так и на себя. Финалом стала смерть Димы Москвина, с которым они практически одновременно начинали в «Когорте», повлекшая за собой и смерть Кати…
К июлю 2010-го, чтобы не привлекать к себе внимание, Денис устроился на работу в маленькую фирму «Оверлук», обосновавшуюся в подвале СГГА, где он учился вот уже четвертый год.
Естественно, на самом деле Назгулу, с его феноменальной памятью и умственными способностями, высшее образование было ни к чему. Он мог за сутки преуспеть в сфере науки больше, чем многие за всю жизнь. Но безработный и нигде не учащийся человек привлекает внимание. Когда встречаешь такого — поневоле задумываешься, на какие же средства он живет, почему нигде не учится и т. д. Кто-то — просто заинтересуется, кто-то — порасспрашивает, а обладающий интуицией — начнет «копать», а так, ведь, не далеко и до того, чтобы узнать об истинной жизни Назгула. Аналогично, при миллионных гонорарах за каждую успешно выполненную операцию, работа в «Оверлуке» тоже была нужна лишь как прикрытие… Ну а, лично для Дениса, еще и как возможность хоть на какое-то время позабыть об ужасах мировых войн и разгуле преступности, и пообщаться с обычными людьми, которые просто живут, не задумываясь о дне завтрашнем.
Именно такой была Катя… Веселой, взбалмошной, жизнерадостной и донельзя красивой. Она не любила своего шефа, пасмурную погоду и горький шоколад, предпочитая всему этому отдых, солнце и любовные интриги. Собственно, как только шеф исчезал куда-то из офиса, по своим загадочным делам, она тут же сворачивала в компьютере окно с разработками очередного изделия и забиралась в «Интернет», в поисках фотографий любимых актеров, новых знакомств, и, пожалуй, внеземной жизни. Денис же неизменно подсаживался к ней поближе. Ему доставляло удовольствие вот так, просто сидеть рядом с ней, делая вид, что ему интересны все эти нескончаемые Брюсы Уиллисы, Кевины Костнеры и т. д. На деле же он любовался ей! Ее волосами, каскадом спадающими на нежные плечи, тонкими пальцами, грациозно перебегающими с клавиши на клавишу… Он любил ее, но никогда не осмелился бы признаться в этом.
Ему и самому это казалось забавным — Назгул, могучий и бесстрашный, терялся всякий раз, когда в его руку ложилась не рукоятка меча или пистолета, а нежная женская ручка. Таким уж, видимо, создала его природа, наделив его неимоверной силой, но взамен уничтожив всякий шанс на простое человеческое счастье.
Иногда он приглашал Катю в кино, или еще куда, иногда она соглашалась, и тогда этот день становился лучшим в его жизни! Но сердце ее было загадкой, пожалуй, даже для нее самой — гуляя под руку с Денисом, она могла мечтать о другом, а положив голову на плечо этому самому другому, представлять себя в объятиях третьего. Есть на свете однолюбы, но Катя явно не принадлежала к их числу. Она любила всех сразу, и в то же время — никого. Увы, это он понял слишком поздно. Пожалуй, даже за секунду до того, как его металлические когти вонзились ей в грудь, навеки оборвав ее легкое дыхание.
Тот день в «Оверлуке» шел, как обычно. Начальника, как всегда, носило по встречам и совещаниям, чему оставшиеся в офисе четверо сотрудников были, собственно говоря, рады. Никаких придирок, никаких новых заданий — живи, как тебе вздумается, и каждый занимался своим делом. Бригадир Витя закопался на складе, пересчитывая какие-то коробки и, параллельно, пытаясь понять, что же в них находится, техник Женька собирал очередной неизвестный науке механизм, который, по его замыслу, должен был существенно поднять продуктивность работы фирмы. Катя, разумеется, с головой ушла в «Интернет», перекидываясь с Денисом шуточками о том, что Вупи Голдберг — всего лишь весьма подзагоревшая русская топ. модель, уехавшая в штаты во время репрессий.
Сотовый в кармане Дениса зазвонил, как всегда, неожиданно и не вовремя.
— Да! — буркнул он в трубку, досадуя, что он вынужден отвлечься от разговора с любимой.
— Единорог… — произнес сухой голос без интонаций. От звуков этого голоса, назвавшего его по кодовому имени «Когорты», Денис в мгновение ока вновь превратился из влюбленного юноши в сурового Назгула.
— Да, это я.
Эту перемену почувствовала даже Катя, услышав в голосе Дениса холодный металл. Она оторвалась от созерцания статьи о перемене пола Ди Каприо и перевела взгляд на него.
— Ты можешь говорить, или выйти, не вызвав подозрений? — спросил голос в трубке, обретающий интонацию и некоторую человечность. Дежурный на пульте «Когорты» понимал, что сообщать то, что вынужден сообщать он, как рядовой отчет о прошедшем дне, не только жестоко, но и просто аморально.
— Нет.
— Тогда просто слушай. Москвин погиб в уличной драке этой ночью. Мы узнали об этом всего пару часов назад.
На секунду Денису показалось, что его сердце остановилось. «Как? Как такое возможно?! Как Назгул мог погибнуть от рук уличных хулиганов?!» Эта весть просто не укладывалась в голове.
— Что произошло? — спросил он, совладав с собой.
— Не по телефону. Приезжай в «Когорту», прямиком к Новоселову. С ним обговоришь все остальное.
— Спасибо. — чуть помедлив произнес Денис.
— За такие вести «Спасибо» не говорят, — ответил диспетчер, — Отбой, Единорог. Удачи.
Он положил мобильник в карман, и повернулся к Кате.
— Мне нужно уйти… Сейчас.
— А что случилось? — Денис не ответил, вместо это вышел из-за стола и направился в свою коморку, которую он, нередко, в шутку называл «Мой Типа-Кабинет». Удивленная и настороженная Катя отправилась следом. — Может, ты объяснишь мне, что происходит? Куда тебе нужно уйти? — вновь спросила она.
Миновав дверь в подсобку, Денис едва не столкнулся загруженным ящиками, словно мул, Витей.
— Ты куда это? — буркнул тот из-под своей горы коробок. — Так ведь и убить можно!
— Не велика потеря. — отозвался Денис, заставив Витю опешить. Они, конечно, не раз обменивались подобными замечаниями, но только, разве что, в шутку. В это же раз слова прозвучали на удивление холодно.
— Что с ним? — удивленно спросил он у проходящей мимо Кати.
— Черт его знает. — пожала плечами она. — Догоню — спрошу.
Проворчав что-то себе под нос, Витя зашагал к складу, не обращая больше внимания ни на Дениса, ни на Катю, которая в этот момент как раз юркнула за ширму, отделявшую его коморку от внешнего мира «Оверлука».
— Денис, — тихо произнесла она, наблюдая, как он укладывает в папку дискеты и какие-то чертежи, — Что случилось?
Он обернулся, и Катя поразилась, как же он изменился за эти несколько минут. Губы плотно сжаты, в глазах застыла серьезность, присущая, разве что, ветеранам войны, но никак не только начинающим жизнь ребятам. Но больше всего удивило, и испугало ее то, что на глаза Дениса навернулись слезы. Скупые мужские слезы, которые даже не сразу заметишь, если хорошенько не присмотришься.
— Он погиб. — прошептал он, скорее самому себе, нежели Кате.
— Кто?!
— Димка! — казалось, он только сейчас заметил ее присутствие. — В какой-то уличной драке!
— Кто такой этот Димка?
Денис опустился на стул и закрыл лицо руками. Катя присела рядом, с тревогой глядя на него.
— Друг. — наконец смог произнести. — Верный друг, который не раз прикрывал мне спину в бою.
Теперь Катя смотрела на него не с тревогой, а с подозрением. «В каком бою? Что он несет? Уж не сошел ли он с ума».
— … Уж не сошел ли он с ума… — тихо произнес Денис, не поднимая головы.
— Что?.. — переспросила она, и осеклась, поняв, что он только что произнес вслух ее мысли.
— Ты ведь это подумала, не так ли?
— Вовсе нет… — машинально ответила она, но снова осеклась. — Откуда ты знаешь?
— Все просто, — с грустью произнес Сергей — Я Назгул.