Кристофер Колонд тоже учился физике. Он не мог не знать уравнений Шредингера. Меня подмывало позвонить по телефону и спросить: Кристофер, что ты думаешь об отсутствии обандо в стране?
Боясь, что Маргет невольно выдаст меня, боясь, что меня все же разыщут, я забрел в один из тех заброшенных двориков, каких много на старой восточной окраине Альтамира. Здесь я и отлежусь до трех часов, решил я. И спросил себя: шхрзыл змум? И взглянул на часы. Без четверти три.
Я радовался. Я не подпал под власть Колонда, я оставался самим собой.
Я нашел калитку в глухой каменной стене и потянул за медное, давно позеленевшее кольцо.
Калитка открылась.
Я увидел полуразрушенный бассейн, в нем, впрочем, оставалась вода, невысокий навес, пальму, криво наклонившуюся к забору.
Под навесом, в тени, что-то звякнуло.
Я сделал шаг и рассмеялся.
Под навесом, удобно опустив босые ноги в бассейн, сидел человек. Он был в тени, я плохо видел его лицо, но он, несомненно, принял уже первую чашку обандо.
Увидев меня, он и мне протянул чашку.
Мне это понравилось. Ведь я ушел из-под власти Кристофера Колонда.
Я взглянул на часы и опять рассмеялся. Хрдип зръх! Три часа. Кристофер Колонд вынужден отменить встречу.
Я так торопился, что даже не скинул сандалии. Я сунул ноги в сандалиях в отстоявшуюся за годы, прозрачную, как стекло, воду. Я выпил полную чашку обандо. Жар обжег меня изнутри. Я блаженно улыбнулся, я поднял глаза на приветливого незнакомца.
И застыл.
На меня смотрели знакомые насмешливые глаза. Передо мной сидел президент Альтамиры”.
— Джек, — спросил я. — Кто-нибудь, кроме нас, прослушивал эту пленку?
— Конечно нет, Эл.
— Что вы там такое испытали в Альтамире, а, Джек?
Берримен приложил палец к губам:
— Послушай до конца, Эл.
12
“…Я был страшно разочарован.
— Кристофер… — сказал я.
Он отобрал у меня чашку и издал странный смешок. Этот его смешок показался мне омерзительным. Я опять взглянул на часы.
— Ты точен, Кей, очень точен, — Кристофер Колонд был крайне доволен. — Наша встреча состоялась, и состоялась вовремя.
— Я готов разбить часы, — сказал я мрачно.
— Время этим не остановишь.
— Наверное… — Я был угнетен, но я не собирался сдаваться. — Как тебе удалось превратить в идиотов все население Альтамиры?
— Не всех, — поправил он меня.
— Ну да… Кто-то упал в колодец, кто-то разбился на рифе Морж, кого-то убили под башнями Келлета…
— И так далее, — подвел итог Кристофер.
— Микроскопическая половая клетка, — сказал он, — содержит в себе такое количество наследственной информации, сколько не уместится и в сотне объемистых томов… А твои сограждане, Кристофер?.. Достаточно ли человеку знания вчерашней погоды?
— Вполне, Кей. И ты не сможешь это отрицать. — Человека мучает не отсутствие информации, Кей, его чаще всего мучает неопределенность. Наши сограждане счастливы, Кей. Я первый человек, сделавший своих сограждан счастливыми. В самом деле, — сказал он без всякой усмешки, — зачем, скажем, дворнику знать, бессмертны ли бактерии или как работает ядерный реактор?
— Слова… Всего лишь слова…
— Возможно. Но моя система принесла людям уверенность. Не строй иллюзий, Кей. Я знаю, что ты хочешь сказать… Конечно, навыки пчел, охраняющих и опекающих матку, теряют смысл, если матка удалена из улья. Но разве пчелы перестают искать пищу и охранять улей?
— Человек не пчела, Кристофер. Ты отнял у людей все живое.
— Человек та же пчела, Кей. Я дал людям счастье. Я покачал головой.
— Кей, ты только что пересек город. Ты видел там хмурые лица или драки, или смятение в глазах?
Я был вынужден признать — не видел.
— Кей, все, что случается в мире, все, что в нем происходит, от взрыва сверхновых до случки каких-нибудь там лемуров, все связано жесткой цепью достаточно определенных причин. Я поставил все это на службу людям.
— Возможно, Кристофер. Но мне скучно говорить об этом.
— Скучно?
— Да.
— Но почему?
— Я люблю смотреть на облака, Кристофер, ты еще не научился управлять их бегом. Мне нравится жить в ожидании чуда, Кристофер, способен ли ты его не допустить? Я никогда не убивал, Кристофер, это тоже меня радует. А еще Маргет…
— Маргет… Не убивал… — Колонд усмехнулся. — Ты невнимательно просматривал последнюю “Газетт”, Кей.
— Что я там пропустил?
Он процитировал без усмешки: