- Возвращаемся. Закрываешься со своими, и ждете. Я вернусь сюда с факелом. Если его нет - то продолжим поиск при свете дня.
51Солдат только кивнул, смирившись с тем, что вероятно больше не увидит однополчанина в живых.
Проследив, чтоб ее указания были выполнены, Ирэ нашарила у крыльца отброшенный факел и быстрой трусцой вернулась к дому с распахнутым погребом. Подрагивающими от напряжения руками, инквизитор попытки с четвертой подпалила промасленную паклю и осторожно спустилась по лесенке в сырое холодное помещение. Потерянный солдат был там. Молодой человек лежал на спине, грудь его еле вздымалась. Ирэ опустилась рядом с ним на колени, прекрасно чувствуя, что помочь здесь ничем не может. Его душа уже готовилась покинуть тело. Солдат приоткрыл мутные глаза, с трудом сфокусировавшись на ней:
- А... Госпожа инквизитор, - на губах его запеклась кровавая пена.
- Зачем ты сюда полез? - тихо, не ощущая никакой злости, только безграничное отчаянье, спросила Ирэ. - Зачем?
Лицо парня исказилось, он старался вспомнить:
- А... Да... Здесь ребенок плакал. Я думал, кто-то выжил.
- Ребенок? - страх на мгновение перехватил горло тугой удавкой, но Ирэ справилась с собой.
- Да... Я спустился... А тут... Темное... - голос солдата становился все неразборчивей. В горле вновь забулькала кровь. Но он не отрывал затухающего взгляда от лица Ирэ. - Помолитесь за меня, госпожа инквизитор. У вас такие красивые глаза...
Скребанув по полу несколько раз ногтями, парень затих. Ирэ осторожно закрыла ему глаза, положила на лоб ладонь и приготовилась прочесть заупокойную. Но стоило только шевельнуться внутри нее церковной магии, как чутье забило тревогу. Не осознавая своих действий, Ирэ подхватила факел и взлетела вверх по лестнице. Выбежав из дома, она скинула мешающий факел в колодец и обернулась. Со стороны площади растекалась тьма. Она была гуще, чем просто ночная темнота, и вызывала инстинктивный животный страх, заставляя ноги срываться с места и бежать, бежать, бежать... Как она оказалась на крыльце ночлежного дома, она не помнила. Поотбивав все кулаки о запертые двери, Ирэ кричала, чтоб ее немедленно впустили. Дверь распахнулась, инквизитор рухнула внутрь на колени и прежде чем просто распластаться по полу, выдохнула:
- Закрывайте!
Отлежавшись пару минут, Ирэ тяжело поднялась, опираясь о стену, и столкнулась взглядом с испуганными лицами солдат. Испуганными - это слабо сказано. В их глазах читался ужас.
- Хотите жить? - хрипло произнесла инквизитор, отрешенно смотря сквозь молодых людей. - Да помолимся же Господу во прощение грехов наших.
Ночь была ужасной. Вся пропитанная липким страхом, под непрерывное бормотание молитв. Свеча давно потухла. За окнами слышались шаги и неясные голоса, детский плач, переходящий в злобный хохот, леденящий душу. Темные, непрозрачные тени мелькали в щелях оконных ставен, периодически перекрывая лучи лунного света. А потом все стихло. Только молитвы продолжали звучать в этой звенящей, пропитанной страхом тишине.
Золотистые лучи солнца робко проскользнули в комнату. Молодые люди не верили, что все закончилось, неуверенно смотрели на инквизитора. Ирэ поднялась с колен, размяв затекшие ноги, возвела глаза к потолку и поблагодарила Господа, несколько раз прочувствованно перекрестившись. Облегченно выдохнувшие солдаты в разнобой повторили за ней. Спихнув с крюков тяжелый запор, инквизитор распахнула входную дверь и стремительно вышла на улицу. Утреннее солнышко заиграло лучами на пляшущих в комнате крупинках пыли. Сделав несколько глубоких вдохов, Ирэ обернулась к толпящимся в сенях солдатам:
- Идите к остальным. Передайте десятнику, чтоб давал команду собираться. И необходимо вытащить с погреба труп 53пропавшего, - девушка взглянула на поникшего парня, сопровождавшего ее ночью, и тихо попросила. - Покажешь где?
Тот только понуро кивнул.
Солдаты рассредоточились и пошли стучать в остальные заселенные дома. Ирэ тем временем, захватив с собой суму, направилась к центральной площади. Под радостным утренним солнцем деревня производила еще более удручающее впечатление, нежели вчера. Остановившись у обгорелого остова церквушки, инквизитор вынула из сумы связку церковных свечей и молитвенник. Стараясь не вдыхать носом, девушка подплавила от спички воск на концах свечей и закрепила их у входа. Опустившись на колени и прижав к груди книжечку, Ирэ затянула низким тихим голосом молитву. Воздух над свечами дрогнул, заклубился, и все они разом зажглись. По мере чтения, воск стекал со свечей, обращаясь в жидкое золото, капал на деревянный полог и вспыхивал золотыми огоньками.
Когда Ирэ закончила, вся церквушка полыхала не дающим жара золотым пламенем.
Солдаты, пришедшие за ней, стояли в стороне, наблюдая, как инквизитор, тихо бормоча себе под нос, ходит по пепелищу, брызгая на него с фляги святой водой.
- Все готово, госпожа инквизитор, - почтительно отрапортовал один из них, когда она подошла к ним и подняла с земли суму.
- Хорошо, - голос девушки был очень усталым, под глазами залегли глубокие тени. - Отнесите тело на кладбище с той стороны деревни. И нужно выкопать могилу.
И Ирэ молча побрела в сторону быстро собравшегося лагеря, сжимая в руке свою находку.
Усталые, бледные после тяжелой ночи люди тряслись в седлах. Лошади ехали резво - бедным животным только за радость было покинуть жуткое место. Было принято решение отъехать по дороге немного назад, к лесам, выставить дозорных, которые будут высматривать приближающееся подкрепление. Младший сын барона Дунко оседлал своего коня и бросил его в галоп, чтобы перехватить их и предупредить о смене места. К Ирэ, привычно держащейся чуть на отдалении, подъехал десятник:
- Что это было, госпожа инквизитор? - в глазах мужика больше не было ни капли сомнений.
- Страх. Боль. Злоба. Месть, - отрешенно перечислила Ирэ. - Это страшные вещи, искажающие душу людскую. А насильственная смерть - самая сильная связка неупокоенных душ с нашим миром.
- Так то были... - голос мужика снизился до шепота, рука автоматически начертила крестное знамение. - Неупокоенные души?
Ирэ устало кивнула. Всего, чего ей сейчас хотелось - это просто упасть с седла в сухостой на поле и уснуть. Десятник еще задавал какие-то вопросы, но заметив, что она отвечает невпопад, отстал.
К полудню отряд подъехал к лесу. Поиски подходящего места заняли еще какое-то время, поэтому когда поляна недалеко от дороги все же была найдена, люди не стали разбивать лагерь, а просто расстелили поверх земли одеяла и уснули. Ирэ, завернувшись в плащ компактным коконом, моментально провалилась в сон, стоило только донести голову до сумы.
Спустя пару часов десятник растолкал солдат и дал наказ разбивать лагерь. Часть ушла подальше в лес рубить сухие ветви. Их было достаточно и возле поляны, однако ж будить инквизитора не хотели. Умаялась, бедная. Десятник, глядя на девичью фигурку, плотно завернутую в белый с золотом плащ, ощущал сильное чувство вины. Из-за его сомнений погиб молодой новобранец, а инквизитор вымоталась так, что на ней лица нет, защищая остальных. Надо ж было прислушаться. Надо ж было...
Ирэ проснулась от запаха запеченной на костре рыбы. Потерев заспанные глаза, девушка поднялась, потянулась и направилась к костру. Уже привычно пробежав глазами по сидящим у огня людям, Ирэ нахмурилась:
- А где еще четверо?
55- Так на дозоре ж, - недоуменно поднял на нее глаза десятник. Серые глаза инквизитора настороженно сузились, и прозвучало резкое: