– Их не может быть так много.
– О, ты бы удивилась, если бы знала сколько. Или, может, совсем бы не удивилась, – хмыкнул он.
Она провела кончиками пальцев по его губам.
– Ты улыбаешься, но твои глаза остаются серьезными. Почему? Что делает тебя несчастным?
Берку было не по себе оттого, что она так глубоко проникла в его душу, но в то же время его трогало ее желание знать все о нем. Он хотел, чтобы Реми знала, как много значит для него ее участие.
– Реми…
Он посмотрел ей в глаза, и слова сразу куда-то подевались. Берк страстно ее поцеловал, прижал к себе и неохотно сказал, что, наверное, им надо постараться хотя бы немного поспать.
Повернув ее к себе спиной и обняв за талию, Берк в самом деле честно думал, что сможет уснуть. Но не прошло минуты, как страсть разгорелась в нем с новой силой.
Он поцеловал Реми в шею, коснулся сосков – они затвердели. Берк прошептал ее имя и прижался теснее. Реми тихонько вскрикнула, и Берк тут же отодвинулся.
Он повернул ее к себе. Реми плакала. Он смахнул слезы с ее щеки.
– Прости, Реми. Я не буду. Все нормально.
– Я не хотела, чтобы ты останавливался. Он сглотнул.
– Тогда что?
Она обхватила его лицо обеими руками.
– Ты знаешь, как я жила с Пинки? Ты знаешь, почему он взял меня к себе, что он со мной делал и чем я была для него все эти годы?
Он понимал, о чем она говорит, и хмуро кивнул.
– Я выполняла все его прихоти, – продолжала она, желая, чтобы он понял ее до конца.
– Я знаю.
Реми судорожно вздохнула.
– И ты по-прежнему хочешь меня?
– Хочу тебя? – обескураженно повторил он. – Хочу тебя?
Он обнял ее, вплел пальцы в ее волосы и заговорил низким, срывающимся голосом:
– Прежде чем все закончится, я могу погибнуть. Или же проведу остаток дней за решеткой. Мне все равно. Но я не перенесу, если ты вернешься к нему. Все, что угодно, стерплю, но только не это. – Он зажмурился и уткнулся лбом в ее плечо. – Но ты не вернешься к Дювалю. Не сможешь. Все, что угодно, только не это.
Глава 39
– Мистер Дюваль?
– Кто говорит?
– Дуг Пату. Вашу жену нашли. Ромен принес Пинки, завтракавшему в столовой, радиотелефон.
– Где она? – резко спросил Дюваль.
– В охотничьей лавке Дредда. С ней сейчас помощники шерифа, я тоже туда еду.
– А Бейзил?
Пату ответил не сразу:
– Он оставил там миссис Дюваль, а сам скрылся.
– В каком она состоянии?
– Мистер Мишу сказал мне, что с ней все в порядке. Ей не терпится вернуться домой.
– Пату, я хочу, чтобы Бейзила нашли. Переверните всю Луизиану вверх дном, но разыщите мне его. Он должен предстать перед правосудием.
– Вряд ли вас заботит правосудие, – невозмутимо ответил Пату. – Вы же утверждали, что никакого похищения не было. Иначе вы давно уже притащили бы сюда самого директора ФБР, чтобы он разыскал вашу жену. Впрочем, если вы настаиваете, я сообщу федеральным властям, что им следует допросить миссис Дюваль.
Пинки вцепился в телефонную трубку так сильно, что побелели костяшки пальцев, а кольцо с бриллиантом впилось в мизинец. Возразить полицейскому было нечего, и Пату прекрасно это понимал.
– Позвольте говорить откровенно? – И, не дождавшись разрешения, Пату продолжил:
– Судя по всему, это чисто семейное дело. Представителям закона вмешиваться в него ни к чему. Разберитесь со своей женой сами. Если хотите, можете подключить к дискуссии Бейзила. Одним словом, полиция здесь ни при чем.
Пинки и сам не знал, как ему удалось в этот момент сдержаться и не взорваться. Наглость Пату превзошла все мыслимые пределы.
– Спасибо за совет, Пату, но я как-нибудь сам разберусь, что мне делать с моей женой. Вам-то, конечно, хотелось бы, чтобы в этой истории была поставлена точка. Вы с самого начала защищали своего любимчика, и теперь вас заботит только одно: чтобы он вышел сухим из воды.
Пинки все время боялся, что его телефонные разговоры прослушивают, поэтому никаких прямых угроз в его словах не звучало. Ведь он однажды уже сказал Пату, что Бейзил – не жилец на белом свете. Зачем же повторяться еще раз?
Однако Пинки не удержался и дал понять собеседнику, что будет мстить.
– Можете попрощаться с вашими честолюбивыми планами, Пату, – сказал он. – Карьеры в нью-орлеанской полиции вы не сделаете. С этой минуты на вас со всех сторон будут сыпаться сплошные неприятности. Это я вам гарантирую.
Надо отдать Пату должное – он не утратил хладнокровия.
– Полицейский вертолет доставит меня в округ Джефферсон, – сказал полицейский. – Я лично привезу вам миссис Дюваль. Думаю, это произойдет часа через два.
И связь разъединилась. Подошел Ромен, осторожно спросил:
– Миссис Дюваль возвращается домой, сэр?
– Да, Ромен.
– Слава Иисусу.
– Да-да, несомненно. – Пинки рассеянно барабанил пальцами по столу. Потом взглянул на дворецкого и улыбнулся. – Пожалуй, это стоит отметить, а?
– Значит, сэр, вы не забыли, что сегодня Марди-Гра? Наконец-то мы устроим праздник.
– Нет, Ромен, я не забыл. Правда, в последнее время у меня было слишком много дел, но вечеринку мы обязательно устроим. Сегодня же. Ты позаботишься о том, чтобы все было готово?
– Все уже готово, сэр.
И Ромен вышел, торопясь порадовать всех остальных приятным известием. Пинки же набрал телефон Бардо.
– Ее нашли.
– Где?
– Подробности после. Пату сам привезет ее.
– А Бейзил?
– Местонахождение неизвестно.
– Что я должен делать?
– То, о чем договорились.
– Несмотря на то, что миссис Дюваль возвращается?
Пинки посмотрел на стул, на котором обычно сидела Реми.
– Именно потому, что она возвращается.
Губы сестры Беатрисы были недовольно поджаты.
– Это противоречит нашим правилам.
– Да, конечно, но мистер Дюваль отдал распоряжение, и оно будет выполнено.
По наглой физиономии Уэйна Бардо было видно, что ему наплевать и на монашеское облачение собеседницы, и на монастырские стены. С его точки зрения, она была обычная баба, бессильная встать у него на пути. Раз Дюваль приказал доставить девчонку – значит, это будет исполнено.
– Я позвоню мистеру Дювалю и сама поговорю с ним.
– Валяйте. Только поживей, сестра. Он снял телефонную трубку, протянул ей и, не дожидаясь приглашения, уселся, закинув ногу на ногу. Пока сестра Беатриса набирала номер, Бардо беззаботно насвистывал.
– Я бы хотела поговорить с мистером Дювалем. Это сестра Беатриса из монастыря Святого Сердца. Мне срочно нужно с ним поговорить.
Криво улыбаясь, Уэйн Бардо прислушивался к разговору. Судя по всему, Дюваль подтвердил директрисе свое решение.
– А миссис Дюваль об этом знает? – спросила Беатриса. – Понятно. Хорошо, мистер Дюваль. Извините, что доставила вам беспокойство, но я ведь отвечаю за Фларру.
Она неодобрительно покосилась на Бардо, и тот одарил ее лучезарной улыбкой.
– Ну как, порядочек? – спросил он, когда директриса повесила трубку.
– Да, – холодно ответила она. – Порядочек. Медленно поднявшись, она обошла вокруг стола.
– Я скажу Фларре, чтобы она собрала вещи. Придется немного подождать.
«Немного» растянулось на двадцать минут. Бардо уже извертелся на стуле. Больше всего его раздражал укоризненный взгляд распятого Христа, взиравшего на него со стены Картина в золоченой раме изображала святых и ангелов, примостившихся на розовых облачках – небожители тоже смотрели на чужака с явной неприязнью. В углу же торчала статуя какого-то святого, грозившего острым мечом. От всего этого религиозного дерьма просто мурашки бежали по коже, ей-Богу.
Наконец дверь распахнулась, и Бардо потрясенно воскликнул:
– Матерь Божья!
Директриса грозно нахмурилась, сочтя восклицание богохульством, но Уэйну было наплевать. Пинки обещал ему, что на сей раз задание будет приятным, однако реальность превзошла все ожидания.
Это не задание, а настоящий праздник! Бардо глядел на малютку Фларру, и в его воображении возникали картины одна соблазнительней другой. Раскрасневшись от возбуждения, она бросилась к нему и протянула руку.