Дверь в спальню открылась. Ден инстинктивно вытянулся на кровати и закрыл глаза, будто давно и крепко спит. Кто-то (по шагам - Нина Алексеевна, а с ней еще кто-то незнакомый) прошел по спальне и остановился возле его, Дена, кровати. «Дениска!» -- шепотом позвала его Нина Алексеевна. «М-м», --Ден открыл глаза, сел на кровати, нахмурил брови и оттопырил нижнюю губу. Кто-то - не Нина Алексеевна! - тихо и радостно засмеялся рядом. Ден не поверил своим ушам: так смеялось его далекое воспоминание! Кто мог подслушать его самые сокровенные мысли и для чего? Денис упрямо мотнул головой и исподлобья взглянул на спутницу Нины Алексеевны. Он встретился с ней глазами и его словно обжег ее взгляд: он уже знал его! Он опустил голову и принялся будто бы сосредоточенно рассматривать штамп детского дома на пододеяльнике, но на самом деле незаметно наблюдая за мамой - так вдруг само сложилось в голове это слово. «Вырос как...» -- прошептало воспоминание, а Нина Алексеевна подхватила: «Большой стал, красивый, и не глупый, вот только хулиган. В углу стоит частенько. В садик ходить не любит, да и его там не очень-то жалуют...» -- Ден поднял голову и сказал уверенно: «А я не пойду больше в садик». «Как это не пойдешь?» -- удивилась воспитательница. «Я поеду домой, к маме», -- Ден победно оглянулся: слева проснулся и охнул Мещеряков. Ден помолчал и добавил, показывая на Дену: «Вот моя мама».
Конечно, он ее узнал. Конечно, он ее вспомнил. Он и не забывал ее никогда.
Она была с ним целый день. Она смеялась, обнимала его, брала на руки, садила к себе на колени, шептала ему на ухо разные хорошие слова. Ден чувствовал себя великолепно! Он вдоволь наелся конфет, которых привезла ему мама, и даже угостил других ребят. Дал даже Мещерякову, хотя ему не стоило: он шипел, выглядывая из-за угла веранды, когда они были на улице: «Это не твоя мама! Она вся светлая, а ты... татарин!» Ден только хохотал в ответ. Никакой он не татарин! Татарином его называли раньше, когда он сосал часто палец и из-за этого у него не получалось говорить мягкие согласные звуки, но потом Логопед Люся позанималась с ним, и «акцент» пропал. Ну и что, что у него темные волосы и глаза, а у Дены светлые, все равно она его мама! Ведь она любит его, она приехала к нему из далекого города.
Целый день он не подпускал к ней никого, а если подпускал, то ревниво следил, чтобы никто по ошибке не назвал ее «мамой». Тогда он наклонял голову, хмурил брови т грозно кричал: «Это моя мама!» А когда она разговаривала с большими ребятами, за которыми Ден наблюдал в тихий час из окна, он держал ее за руку и с важным видом поглядывал по сторонам, он даже отказался от мяча, который предложил ему взять поиграть Тимур, и не сказал ни слова, когда мама обняла подошедшего Саньку и поцеловала его, назвав «Колесиком». Санька здорово смутился, а Ден только покрепче прижался к маминому боку и снисходительно улыбнулся.
А вечером, когда пора было ложиться спать - и попрощаться с мамой! - он влез к ней на колени и спросил самое главное: «Когда ты заберешь меня домой?» Дена помолчала немного, а потом сказала твердо и уверенно: «Подожди еще немного, Денек. Когда ты пойдешь в школу, я заберу тебя домой».
Дениса позвали из спальни Он обнял маму, поцеловал ее в щеку и побежал.
3
Ден гонял мяч вместе с Колесом и его братом Олежкой, когда его окликнул Папа-Директор. Папа-Директор был очень добрый, и Ден тоже хотел быть таким, когда вырастет. Часто, дурачась, он бегал за ним и кричал: «Я буду Папа-Директор!» -- а тот смеялся, брал его подмышку и нес с собой куда-нибудь «помогать по делам». Ден обожал помогать Папе, он чувствовал себя в такие минуты большим и сильным. Вот и сейчас он бросил мяч Ваньке Мещерякову и побежал за Директором в его кабинет.
В кабинете сидели незнакомые Тетя и Дядя. Запыхавшийся Денис едва поздоровался с ними. Тетя и Дядя заулыбались, все помолчали немного. Дену стала немного не по себе. «Денис, -- начал Папа-Директор осторожно, -- Это твои мама и папа...» Ден недоуменно взглянул на него, потом повернулся к «маме» и «папе». Они заулыбались еще сильнее. Ден их молча разглядывал. «Мама» не была похожа на маму Дену (теперь-то Денис навсегда запомнил ее лицо!), «Папа» немного походил на Папу-Директора усами и залысинами.
«Денис, ты что же, не рад?» -- удивленно спросил Папа-Директор. «Они тебя долго искали и вот, наконец, нашли», Ден молчал. Он вспомнил вдруг, как Дена рассказывала ему негромко, когда они сидели в комнате для гостей: «Ден, я не настоящая твоя мама, ты должен это знать. Но я люблю тебя, как своего сына, и люблю твоего брата Валерку. Жаль, что его не перевели в ваш детский дом, как брата Саши Конева, Олега. Просто, когда детдом открылся, было поздно, Валерка уже был оформлен во вспомогательный интернат. Ты не думай, он очень хороший, и совсем не дурачок... Так бывает иногда... А твоих сестер я не нашла, они уже большие, одна из них моя ровесница, представляешь?.. Я скоро доучусь, пойду работать, и тогда заберу тебя и Валерку домой... Тебя усыновлю, а над ним оформлю опекунство... А может быть, мы создадим семейный детский дом...»