Подожгла свечку.
Подождала пару минут, пока та разгорится и коснулась лучинкой пламени.
— А заклинания будут?
— Ага, и пляски с бубном, — отозвалась Ирина. — Молчи…
Пациент послушно примолк.
Ирина сосредоточилась.
Осина разгоралась медленно, неохотно, вот занялась капля крови, растекшаяся по дереву, теперь главное не упустить момент… есть!
Кровь выгорала, нехотя и дымно.
Ирина ждала, пока осинка не прогорит чуть выше, а потом резко вонзила лучину прямо в сердце кукле.
— Кровь к крови, огонь к огню. Без спросу взятое — вернется, нить порвется, стекло разобьется…
Простые слова. А вот само действие…
Ирина видела, как медленно, с усилием, лопаются нити, связывающие куклу и человека. Едва-едва…
Ничего, этого хватит.
И кукла плавится, начиная от лучинки.
Что произойдет, если горячую лучину воткнуть в воск?
Он слегка оплавится, но и только. А вот сейчас…
Кукла плавилась, начиная от лучины. Капала тяжелыми каплями воска, хотя ничего уже и не горело. Но она текла и текла, и воск был плохой, с черными прожилками мертвой крови, он все стекал и стекал на самый обычный металлический поднос, расписанный под хохлому, и казалось, конца ему не будет.
А мужчину на кровати просто корчило от боли.
Он кусал губы, чтобы не кричать, сжимал кулак… Ирина подала ему полотенце, свернутое в жгут, и больной закусил его что есть сил.
— Терпи. Сейчас будет легче.
Ирина и сама едва говорила. Все силы уходили на то, чтобы держать заклинание. Это ведь работало на ее силе, не на чужой…
Сколько доставалось ей?
Немало.
Ощущение было прегадким. Словно это ее опутали липкой паутиной, и та сейчас рвется. С клочьями кожи. С мерзким чавкающим звуком.
Ирина даже видела этого паука, до странности похожего на Шелоб.[12]
Гадкого и жирного. Насосавшегося чужой крови, чужой жизни…
Отдай обратно!
И ведьма знала.
Где-то там, вдалеке, сейчас корчится, исходит ядом создатель гнусной куклы. Этот обряд хорош тем, что затрагивает всех причастных. Пусть больно самой Ирине, пусть цепануло и проклятого, зато хозяину досталось по полной.
Вот уж кого сейчас должно корчить и крючить!
И поделом!
Минута, две, три…
Вот уже на подносе только лужица плохо пахнущего воска.
Ирина достала полотенце, в которое была завернута кукла. И бросила его прямо на свечу.
— Возвращайся к хозяину!
И почти почудился ей тонкий злобный вой, на самой границе сознания.
Символы корчились в пламени, обращались в пепел…
— Не больно, — сообщил Чивилихин. — Уже не больно…
Ирина смотрела на полотенце, не отрываясь.
— Больно уже не будет. Я сейчас уйду, а вы попробуйте поспать.
— Я на снотворном…
— Если что — пусть вас разбудят и попросят его выпить, — хмыкнула Ирина. — Болей уже не будет, спать вы будете нормально, что еще требуется? Дня через два советую сдать анализы, а там и на поправку пойдете.
— Так просто?
— Когда все знаешь — просто, — хмыкнула Ирина.
Чивилихин зевнул.
— Это дааааааа…
— Подумайте вот о чем. Для куклы нужны были ваши волосы, ногти и кровь. Где вы их могли оставить. Кому доверились?
— Волосы, ногти, кровь?
— Семя тоже, но мне кажется… — Ирина провела еще раз рукой над подносом, — Нет, тут без этого обошлись. Вот, если бы хотели вас детей лишить…
— Суки!
— Близко к истине. Одним словом — разбирайтесь. Это кто-то рядом с вами.
Ирина упаковала поднос в пакет и сунула в рюкзак.
— Урою.
— Выздоравливайте, а лопату я пришлю, — хмыкнула Ирина. И вышла из палаты.
— Подождите!
— Да?
— Как я вас найду?
— Это — не обязательно.
— А…
— Я все сама выкину. Выздоравливайте.
И Ирина поскакала по ступенькам из отделения.
Хорошо!
Человеку помогли, человека, считай, с того света вытащили. Вот сейчас она еще выкинет поднос со всем его содержимым в речку, и все будет доведено до конца. И это — правильно.
Вот и речка.
Ирина размахнулась, и запулила пакет на самую середину. Дискоболы позавидовали бы.
Туда и дорога! Жаль, нельзя так же разобраться с тем, кто порчу наслал. Но здоровье ему Ирина качественно подпортила.
Ответка?
Прилетит, а то как же…
Было б удивительно, если бы неизвестный маг спустил такое хамство на тормозах. Но Ирина того и ждала.
Если ее рассуждения верны, ее все равно во что-то втянут. Может, даже уже втянули.
Значит — что?
Надо заставить врага показаться и выйти из тени. Так и на церковного оборотня согласишься, чтоб его! По крайней мере, этот честный. Приходит, говорит, что ему надо, сам готов помочь. А вот когда тебя втягивают в нечто непонятное…