Или это его личный автограф? Принципиальная подпись? Здесь был Вася?
Ирина еще раз листнула телефон. Интернет на кладбище, что самое интересное, ловился лучше, чем в общаге.
Беда в том, что руны не употребляются в одиночку. Обычно в сочетании с чем-то и под конкретный вопрос. К примеру, в любви. В денежных делах. А тут — как?
В поиске?
Допустим, Одаль — это наследство и наследие. Может быть такое?
Ирина непроизвольно коснулась монетки под одеждой. А ведь… может. Но тогда получается, что наследие… это прямой Одаль. А перевернутый — отказ от наследия? Или указание на то, что другие раньше подсуетились?
Или не нашел — отказался?
Кто-то претендует на наследство старушки? На монетку? На… ведьминскую силу, если называть вещи своими именами?
Или показывает, что не претендует? Отказывается?
Черт его знает… было б хоть сочетание рун, можно б погадать, а так… все на чистой интуиции, а она сейчас молчит.
Но зачем так с парнем поступать?
Ирина припомнила всю картину…
Что мы имеем?
Парень прикреплен к кресту, варварским способом. Он не сопротивлялся? Не орал? Скажите пожалуйста, какой герой-мученик нашелся!
Быть такого не может! Уж не в нашей жизни точно… ладно, Ирина не ставила под сомнение подвиги партизан и прочих святых великомучеников… но там-то экстремальные ситуации, а здесь наша жизнь. Веселая и интересная.
Вы бы стали терпеть, когда вас гвоздями прибивают? Да еще стоять смирно?
Ирина бы точно не стала.
А парень терпел. Потому что если бы сопротивлялся, там бы песец что было. Следы борьбы, земля взрыхлена, да и орал бы он точно. Ладно, рот заткнуть можно, но остальное — как?
Какие там рисунки, на метр бы перепахали…
Вариантов было несколько.
Наркота. Под хорошей дозой какой-нибудь убойной дури, от героина до той же конопли, наркоши и в петлю полезут. И не заметят. Но… если это был ритуал? В принципе, важно ли, какую курицу жертвоприносить? Адекватную или одурманенную?
Где-то Ирина читала, что жрецы и так поступали. Доза наркотика, и пожалуйте на алтарь, в кайфе отдать свое сердце богу.
Может быть? Может, но нужна экспертиза.
Второе — парень был оглушен. Скажем, сильное снотворное или удар по голове. Тут тоже не вдруг проснешься, даже если тебя гвоздями прибивать начнут. Ирина знала…
Но тогда следы остались бы?
Это в кино героя могут полчаса бить башкой об пол, подтверждая старую истину — головы у героев дубовые. В реальности же, сосудов на голове очень много, расположены они достаточно близко к коже, и крови будет… как на бойне. Нет, вряд ли там был удар по голове. Это было бы видно.
Третий вариант, который раньше не пришел бы ей в голову, а вот сейчас, после приключений в доме культуры, после срыва на кафедре (Ирина все больше убеждалась, что и там ее снесло не просто так, не с дурной истерики), был вполне допустим.
Гипноз или НЛП.
Боль может его разрушить?
А может и не разрушить, времени хватит. И восприимчивость к гипнозу у всех разная, кстати говоря. Кому-то двух слов хватит, вокруг другого хоть ты упляшись — не поможет. Допустим, здесь помогло. Вколотить четыре гвоздя несложно, если жертва не сопротивляется. А вообще… Где-то Ирина читала, что большинство икон нарисовано неправильно. Ладони слишком тонкие, если в них загонять гвозди, плоть порвется и человек упадет с креста. Надо гвозди забивать в кисти рук или чуть повыше.
Вот, парень так и был распят. Не за ладони, за запястья, поэтому и майка. Чтобы удобнее было…
И крови там было достаточно, он определенно был жив.
Итак, его приколотили гвоздями, потом нарисовали пентаграмму, потом провели ритуал.
Время, время и еще раз время.
А помощники?
И это допустимо.
— Интересно, водятся ли у нас по городу сатанисты?
Голос Феди отвлек от размышлений.
— Думаешь, сатанисты? — поддержала разговор девушка.
— А кому оно еще надо? Пакость такая… о, смотри, чья машина?
— Чья?
— Наш архиепископ местный. Отец Дмитрий.
Ирина покосилась в ту сторону. Ну, не мерс, но и не шестерка-жигуленок. Нечто среднее. Тойота, судя по обводам-фарам, пятилетка. Но джип хороший, мощный.
Из него вылезли несколько человек и направились к месту происшествия.
— Стукнул кто-то, — кивнул Федя.
— Интересно, а зачем это архиепископу? — задумалась Ирина.